Фёдор Достоевский: Полное собрание сочинений. Том первый. Бедные люди. Повести и рассказы (1846-1847)

Настоящее Полное собрание сочинений Ф. М. Достоевского, выпускаемое Институтом русской литературы (Пушкинским домом) Академии наук СССР, является первым изданием сочинений писателя, подготовленным на основе критического изучения всех выявленных до настоящего времени источников текста — печатных и рукописных. Оно включает в свой состав всё известное нам его художественное, публицистическое и эпистолярное наследие.

Необходимость такого издания давно назрела. Она обусловлена величием художественного гения Достоевского и громадным значением его наследия для современности, мировой славой его произведений и их широким воздействием на передовую культуру и литературу всего человечества.

Сформировавшись духовно в России 1840–1860-х годов, Достоевский пронес через свое творчество неприятие общественного и государственного строя, основанного на классовом неравенстве и эксплуатации человека человеком. Горячая любовь к «униженным и оскорбленным», отразившаяся уже в первых произведениях Достоевского, привела его в молодые годы в кружок петрашевцев, где он познакомился с учениями тогдашнего утопического социализма. Эти учения убедили Достоевского в том, что для уничтожения общественного неравенства и несправедливости было мало отменить крепостное право, что для этого необходима коренная перестройка всей общественной и нравственной жизни людей на новых основаниях.

Исканию оснований новой, справедливой жизни человечества и было посвящено творчество Достоевского. Еще В. Г. Белинский высоко оценил гуманистический пафос его первых произведений, а Н. А. Добролюбов в 1800-х годах признал основным содержанием романов и повестей писателя «боль о человеке», защиту прав забитой и униженной личности. М. Е. Салтыков-Щедрин, не раз резко полемизировавший с Достоевским, проникновенно отметил, что, при всех идейных расхождениях Достоевского с русскими революционерами той эпохи, их усилия были направлены в конечном счете к одной и той же лучезарной цели.

Достоевский был исполнен глубокого недоверия к помещичье-буржуазной цивилизации. Его волновала, по собственному признанию, судьба не «одной десятой», а «девяти десятых» человечества. Великий писатель был убежден, что «все наши девяносто миллионов русских (или там сколько их тогда народится) будут все когда-нибудь образованы, очеловечены и счастливы» и что русский народ своим братским примером поможет другим народам в общем движении человечества к свободе и счастью. Эти предвидения Достоевского претворила в жизнь Великая Октябрьская социалистическая революция.

Горячо стремясь к «царству мысли и света» и желая своим творчеством способствовать его реальному осуществлению, Достоевский ошибочно представлял себе пути, ведущие к нему. Он относился скептически к революционерам своего времени, нередко предвзято и несправедливо отзывался о них. Но самая острота и резкость писателя в отстаивании своих заветных убеждений, как мы можем теперь видеть, проистекала из его тревоги за судьбы «девяти десятых человечества», из ненависти к тем «плодам царства буржуазии», которые он с глубоким трагизмом рисовал в своих произведениях и о которых с отвращением писал в своей публицистике. Не от господствующих классов, а от самого народа, от широких трудящихся масс Достоевский ждал того нового слова русской и всемирной истории, которое он стремился противопоставить формуле «буржуазного единения людей». Это делает наследие Достоевского в наши дни, несмотря на многочисленные исторически обусловленные ошибки и заблуждения, свойственные ему как человеку и писателю, достоянием передовых, демократических и социалистических сил, а не тех, кто упорно, но безуспешно пытался в прошлом и пытается сейчас использовать эти ошибки для борьбы против народных масс, для защиты того мира классового неравенства, насилия и угнетения, который страстно отвергал Достоевский.

Цели глубокого и всестороннего критического изучения творчества Достоевского в свете ленинского понимания культурного наследства, основанного на признании его огромного, непреходящего значения для социалистической культуры, должно служить настоящее издание.