Джо Данторн - Субмарина

— Мама как будто помолодела. Стала такая тихая и спокойная, словно опять в ребенка превратилась. Или в хиппи. И она полностью изменила рацион.

Медуллобластома.

Мы приближаемся к черным воротам, ведущим в ботанический сад. Джордана всегда говорила, что ненавидит ботанику: Зачем называть подсолнух «талликус желтоватый»? Сомневаюсь, что психологическая травма сделала ее добрее. Наверное, за последнюю неделю ей пришлось купить немало букетов. Хорошо, что я так плохо с ней обращался. Помог ей стать сильнее.

В школе есть один мальчик, Графф Вон. Его родители умерли от разных видов рака. Учитель по физкультуре никогда не заставляет его играть в регби. И даже если он играет, никто не хочет его бить.

— Пойдем туда, — говорит Джордана и показывает на ворота. — Теперь собаки нет, туда можно.

Медуллобластома.

На воротах запрещающий знак: черная собака, перечеркнутая толстым красным крестом.

У входа Джордана замедляется. Она идет, как на похоронах. Теперь мне приходится останавливаться через каждые три шага.

Медуллобластома.

— Вторая операция в воскресенье.

— Твой папа сказал.

Вокруг какие-то высокие тонкие растения, стебли которых усеяны бледно-голубыми цветами.

Медуллобластома.

— Ты можешь ее навестить?

Она берет меня за руку.

Медуллобластома.

Я думаю о том, что уже произвел положительное впечатление на родителей Джорданы и было бы глупо его портить. Лучше уж я буду как тот игрок в «Поле чудес», который игнорирует крики зрителей «Суперигра! Суперигра!» и уносит домой двести фунтов и стиральную машину.

Медуллобластома.

— Брат будет там, но тебе необязательно с ним разговаривать.

— А что если я захочу с ним поговорить?

— Ладно, — говорит она.

Медуллобластома.

— В воскресенье?

— Нет, в воскресенье операция, а мы пойдем к ней в субботу.

Я останавливаюсь.

Медуллобластома.

Киваю.

— А чем ты вообще занимался?

— Был очень занят.

Медуллобластома.

— Готовился к экзамену?

— Ну, вроде того, да.

— Оливер, пожалуйста, я не могу…

Медул…

Она останавливается.

— Что происходит? — спрашивает она.

Я оборачиваюсь и смотрю ей в глаза. У нее слиплись реснички, как лапки у раздавленного паука.

— Моя мама может умереть…

Эти слова слишком сильно действуют на нее. На асфальте темные пятна — там, куда упали ее слезы.

— Я просто не могу… столько всего… что происходит?

Проблемы — как козырные карты. Мне выпали хорошие козыри: у моей матери интрижка на стороне. Но Джордане повезло больше: у ее матери опухоль.

Мне кажется, если произнести вслух — у моей матери интрижка , — это станет более реальным. Поэтому говорю совсем другое:

— Векторы, квадратные уравнения и респираторная система.

— Да пошел ты, — выдыхает она.

— Это все ненастоящее, — продолжаю я.

— Заткнись, — огрызается она.

Она совсем раскисла.

— На самом деле их не существует, — говорю я.

— Заткнись.

— Это обман.

— Заткнись. Склонив голову, она подходит ближе и кладет лоб мне на плечо. — Заткнись, — повторяет она, вытирая лицо о мои ключицы и прижимаясь к моей шее.

Я обнимаю Джордану. Ее руки остаются висеть. Я притягиваю ее к себе, но она отстраняется. Думаю, комплимент в данной ситуации поможет делу.

— У тебя красивая кожа. Сегодня.

Она не говорит «заткнись».

— Я почитал кое-что. Думаю, у тебя могла быть аллергия на Фреда, — замечаю я.

— Я сижу на маминой диете, наверное, поэтому.

— Ты стала привлекательнее.

— Мы едим китайскую кухню — там много имбиря.

— Курицу в лимонном соусе?

— Иногда.

Я беру ее за руку и кладу ее ладонь на квадратную выпуклость в заднем кармане штанов.

— Я тебе спички купил.

Она достает коробок. Снова обнимаю ее. Она кладет подбородок мне на плечо. Ее руки обвивают мою талию. Я слышу чиркающий звук и чувствую слабое тепло у шеи сзади.

И тут Джордана говорит такое, что я понимаю: слишком поздно, ее уже не спасти.

— Я заметила, что, когда зажигаешь спичку, пламя такой же формы, как падающая слеза.

Она стала сентиментальной, превратилась в сгусток соплей. Я наблюдал за тем, что происходит, и не сделал ничего, чтобы остановить это. Отныне она будет вести дневник, иногда записывая в него маленькие стишки, покупать подарки любимым учителям, любоваться пейзажем, смотреть новости и покупать суп для бездомных, и она никогда, никогда больше не подпалит волосы на моей ноге.