Владислав Глушков - Клинок Судеб

Кортеж из двух чёрных с наглухо затонированными стёклами и реанимобиля стоял перед воротами пансионата и, не переставая, сигналил. Возле первого автомобиля стоял человек одетый в чёрную униформу, такую же, как и охранявшие ворота бойцы. Человек заметно нервничал, у него было срочное задание, а здесь, возникли непредвиденные препятствия. Его не пускали на территорию без личного распоряжения Директора Пансионата.

— Если вы немедленно не откроете ворота, я просто высажу их и возьму вашу контору штурмом, — в очередной раз предупредил охранников старший кортежа.

— Без команды не имеем права, — беспристрастно ответил один из них и не сдвинулся с места.

В это время из административного здания, которое находилось недалеко от проходной, выскочил человек и быстрым шагом направился к воротам. В руках он держал лист бумаги и на ходу, в который раз перечитывал его.

— Ничего не понимаю. К чему такая спешка? — Обратился он, то ли к охраннику, то ли к приехавшему человеку.

— Вот ознакомьтесь и исполните всё в точности, — приехавший протянул пришедшему лист бумаги.

— Ба всё верно, — теперь он рассматривал оба листа, они были идентичными, с одним только различием, на той бумаге, которую привёз человек, стояли мокрые печати и подпись. — Но я всё равно должен получить подтверждение по телефону.

— Да, конечно получайте, только быстрее, в Москве творится, что-то невероятное, Хозяин приказал немедленно доставить их в город, а оттуда на аэродром. Так, что звоните и не медлите.

— Да, конечно, — пришедший уже набрал номер на мобильном телефоне и нажал кнопку вызова, в трубке вместо гудков раздалось непонятное пиликание. Он оторвал телефон от уха и посмотрел на дисплей, только что ярко горевшая антенна, замигала. — Ничего не понимаю, Вчера поздно вечером пропала телефонная связь, я дозвонился до компании, ответили, обрыв на линии, но сказали, что до утра ничего делать не будут. Как только прошло письмо, сразу пропал интернет, я даже подтверждение о получении отправить не успел, и вот теперь мобильный молчит, а только что я по нему разговаривал. Сейчас, подождите ещё минуту, в офисе есть спутниковая связь, я только уточню…

— Быстрее я и так потерял слишком много времени, а мне ещё грузить тела, — человек посмотрел на часы, цифры на дисплее мигнули и показали 04:00. — Вот, в это время я уже должен был пройти пост ГАИ на выезде из посёлка, — он развернул часы и ткнул циферблатом в самые глаза Директора, — а я до сих пор торчу здесь, перед воротами.

— Но инструкции…

— Да плевать мне на инструкции, которые мешают мне выполнить задачу.

— Хорошо, заезжайте, грузитесь, а я всё равно пойду, позвоню, — разрешил директор, — открывай ворота, и проводи к корпусам содержания. — Эта фраза уже была адресована одному из охранников, тот кивнул, и немедленно распахнув ворота, пропустил машины, не забыв закрыть их вновь, как только кортеж въехал на территорию.

— Идите, скорее, звоните, а мы за телами, — поторопил старший кортежа Директора, за звонок он не беспокоился, «глушилка» работала уже больше двух часов, до спутника Директору дозвониться было не суждено.

Машины разъехались к двум корпусам, тело Трошина вынесли на носилках, быстро загрузили в реанимобиль и подключили к системам жизнеобеспечения, директор бегал между двух корпусов, он не дозвонился и поэтому страшно переживал. Он в пансионате был единственным среди персонала человеком, если, конечно, не считать поваров и дворников, и подчинялся непосредственно Вилянду. Все остальные были людьми Секретаря, а значит, были не совсем людьми. Но Директор переживал не о судьбе перемещаемых пленных, он боялся за своё будущее. Секретарь явно дал понять, что если он, Директор допустит хоть малейшую оплошность, Секретарь заберёт его к себе. Что это значит, Директор видел на примере охранников. Когда то они тоже были нормальными людьми, некоторых он даже помнил, но вот теперь это были автоматы, тела лишённые души. Они были безупречными исполнителями и великолепными бойцами, их близкие не нуждались ни в чём, но вот их самих как бы и не было. Это приводило Директора в ужас, такой судьбы он не хотел. Но делать было нечего, распоряжения получены, связи, для того, что бы уточнить свои действия, нет никакой, значит нужно подчиняться бумагам.

Люди, принимавшие тела, ни чем не отличались от тех, которые эти тела отдавали. Они так же механически, рационально двигались, были одеты точно в такую же униформу и тоже вооружены, но в одно мгновение Директору всё-таки показалось, что они не те, за кого себя выдают. Всего один раз, и только мельком он встретился взглядом с одним из них, его глаза светились, такого света не было во взгляде людей Секретаря, правда, в следующее мгновение этого света уже не было. И Директор подумал, что ему просто показалось.