Джон О`Хара - Дело Локвудов

— Хочешь не хочешь, а куда-то ехать надо. В Филадельфии выбор не так велик.

— Это очень необычная родственница. Зовут ее Элис Стерлинг. Стреляная птица. У нее салон. Она уже немолода, но до сих пор — одна из самых интересных женщин, каких я знаю. Ко мне она хорошо относится, потому что я почти так же независима, как она.

— Мне про нее рассказывали. Это та пчела-матка, вокруг которой вьются художники и прочая богема? Я не хочу с ней встречаться.

— И не надо, если не хочешь. Только отвези меня, пожалуйста, к ней. Это моя штаб-квартира на сегодняшний день. Ты вечером ведь куда-то идешь, не так ли?

— Конечно.

— Ну так поедем сейчас к Элис. Мне надо с тобой кое о чем поговорить, и я не хочу этого откладывать.

Они взяли извозчика и поехали на площадь Риттенхауз, где стоял дом Элис Стерлинг. Гостиная в этом доме, казавшемся таким темным снаружи, изнутри была прекрасно освещена благодаря высоким, во всю стену, окнам, сверкавшим чистотой, и производила впечатление веселой комнаты из-за множества статуэток, фарфора, картин в рамках, которые как бы собирали свет и потом отбрасывали его всеми своими полированными поверхностями.

— Веселая комната, — сказал Авраам Локвуд.

— Ей именно такая и нужна. Она несчастная женщина.

— А где она сама?

— У себя в спальне. Она не встает до полудня. А остальное время пьет виски — понемногу.

— Отчего же она несчастна?

— Об этом долго рассказывать. Поднимусь наверх, поздороваюсь и сразу вернусь обратно. Хочешь остаться пообедать? Мы будем здесь одни. Она не придет.

— Нет, у меня много дел.

Через пять минут она вернулась.

— Сестра спрашивает, знал ты когда-нибудь человека по имени Роберт Миллхаузер, он в твоих краях живет.

— Он имеет отношение к фирме Лайонс, округ Нескела. Лично не знаком.

— Ну, все равно. Она не пыталась скрыть неприязнь к этому мистеру Миллхаузеру. Садись, милый, и не целуй меня. В этом доме предаются греху, но не такому, как наш с тобой. Здесь женщины целуют женщин, а мужчины — мужчин.

— Ах, да, помню, мне давно об этом доме рассказывали. А комната такая веселая. Знаешь, где я слышал про этот дом? В Вашингтоне, когда я был молодым офицером. Кажется, тогда я впервые и узнал имя миссис Стерлинг. Она тебе родственница по крови или по мужу?

— Двоюродная сестра и замужем за моим двоюродным братом.

— Скоро, наверно, в этом городе братья будут жениться на родных сестрах.

Она засмеялась.

— Не знаю, будут ли они официально жениться, но это объясняет, почему некоторые из них не женятся ни на ком другом. Садись, милый. Давай поговорим. Мы избегали этого разговора, но я не могу его больше откладывать. Собираешься ли ты положить на мое имя какие-нибудь деньги? И намерен ли ты положить всю сумму сразу или будешь давать мне поквартально? Мне надо знать.

— Я не думал, что у тебя затруднения с деньгами. Сколько тебе нужно?

— Ты не ответил на мой вопрос, хотя я уверена, что ждал его.

— Я бы предпочел платить поквартально.

— На какую сумму могу я рассчитывать?

— Ну… тысячи на полторы в квартал. По пятьсот в месяц.

— Пятьсот долларов в месяц? И это все?

— Это немалые деньги. Ты не находишь?

— Нет. Я бы согласилась, если бы это шло сверх суммы, необходимой на содержание дома и прислуги. Пятьсот долларов в месяц! Мне детей надо учить, да и другие расходы. Тысяча долларов в месяц меня бы, пожалуй, устроила.

— Я полагал, что ты нашла покупателя на свой дом.

— Нашла, но эти деньги — не от тебя.

— Странно. А мне кажется — от меня. Но я не стану в это вдаваться.

— Отчего же, вдавайся, — возразила она. — Будем беспощадно откровенны.

— Хорошо. Я мог бы вообще отобрать у тебя этот дом. Он был куплен на деньги, украденные у меня.

— Ты же знаешь, что это неправда. Этот дом принадлежит мне уже много лет. Чем ты докажешь, что его купили на твои деньги?

— Думаю, доказал бы, но, поскольку у меня нет таких намерений, нечего и поднимать этот вопрос.

— Но он уже поднят. — Она помолчала. — Понимаю. Ты считаешь дом как бы компенсацией за потери. Но я так не считаю. Гарри перевел его на меня, я же, в свою очередь, дала ему деньги на покупку ценных бумаг. Так что у тебя на него прав, конечно, меньше, чем у меня.

— На этот счет есть законы, в которых мы с тобой не разбираемся. Я так считаю: будь Гарри сейчас жив, ему пришлось бы возместить мне убытки; и если бы я смог доказать, что он передал тебе права владения после того, как нарушил договор со мной, то суд признал бы такую сделку недействительной. Но здесь возникает вопрос этики, который затрагивает и тебя.