Вадим Южный - Армейская история

Ствол. Рот. Думать не надо. Все и так решено. Тоскливый взгляд вверх, словно попытка сквозь потолок последний раз увидеть небо. Все умрут. Под пальцем плавно пошел спусковой курок. Я – не предатель. Сынки! Я – с вами! Удар…

Черкасов от шороха мгновенно открыл глаза. Сна как не бывало. И сразу расслабился. Все нормально. Это Десант разбирал и раскладывал последние боеприпасы. Все, что осталось на пятые сутки неравного боя…

– Что считаешь? – негромко бросил ему, – Или думаешь, их от этого больше становится?

– Патроны – это жизнь… – с легким укором взглянул Десант на Черкасова, – а их осталось у нас на один совсем коротенький бой….

Оба замолчали, озирая небольшую кучку патронов, несколько гранат и последнюю ракету.

– Ну что, майор, – невесело улыбнулся Десант, – завтра последний бой? Который «трудный самый»? И на покой?..

– Тьфу, на тебя! Надежда умирает последней! Судя по шороху, что мы здесь навели, уже весь мир знает про нас. Должны же нам помочь?! Может быть, летят твои такие же безбашенные, как и ты, десантники, и вот-вот им дадут команду на высадку?

– Ага, дадут! Если и летят они, то явно куда-то не в ту сторону. Не верю я уже никому. И Родине не верю. Предала она нас. Бросила. Но биться я до конца буду. Потому что безбашенный, как ты говоришь. Потому что в тельняшке. И все сделаю, чтобы эти черти зареклись еще раз связываться с теми, кто в тельняшке. Чтобы как увидели бело-голубые полоски, так и драпали прочь. Чтобы на всю жизнь запомнили, как с советской десантурой связываться!

– А нас учили беречь свою жизнь, – грустно улыбнулся Черкасов, – учили, что всегда надо стремиться выжить. Что подготовить одного толкового летчика надо несколько лет. Это вам не взять одного деревенского парня с тремя классами образования, с сорок пятым размером ноги, которого одевают в тельник, подстригают налысо, одевают на башку голубой берет, и заставляют головой кирпичи бить. И после чего он возвращается в родную деревню, можно сказать, не имея уже ни одного класса образования. И зная только два арифметических действия – отнимать и делить, так у вас говорят, кажется?…

– Ох, летун, – начал заводиться Десант, – попался бы ты мне в Союзе, попрыгал бы у меня….

– А что, мысли кончились спорить? – усмехнулся Черкасов, – Как ни крути, а все мы здесь в одной куче, и умные, и сильные, и солдаты, и офицеры…. Без различий. И ждет нас завтра одинаковая гибель…. Слушай, Десант! Может быть, соберем народ, поговорим? Может, кто-нибудь сдаться захочет, так черт с ними, пусть идет?

– Ты ерунду не неси! – вскипел Десант, – Да я лично придушу того, кто сдаться вздумает. Нас позорить. Или ты сам надумал того….

– Дурак ты, Десант, – покачал головой майор, – если б сам сдаться захотел, давно бы сдался. И любой из нас мог бы. Ты в одном прав – не стоит об этом говорить со всеми. Никто не сдастся. Потому что если б кто хотел, давно б ушел. Вон, стоит сейчас на посту Димка, кто ему помешает, хоть и без ноги, проползти эти сто метров, что отделяют нас от паков?

Светать начало неожиданно и быстро. Вот только что вроде бы первые солнечные лучи тронули верхушки гор, и вдруг темнота начала отступать быстро и бесповоротно, бесшумно тая в углублениях и складках местности. И открывая страшную картину боя. Ничто уже не напоминало о том, что совсем недавно здесь стояли каменные здания, в которых жили люди. Трудно было представить, что где-то в этих развалинах кто-то мог выжить. Но они выжили….

– Эй, Сафир! – окликнул Анисимов пуштуна, чью грудь опоясывала окровавленная повязка, – как ты там, жив еще?

Пуштун что-то недовольно пробормотал по-своему, недоверчиво озирая близлежащую местность, и Анисимов без перевода понял, что тот просит его не отвлекать от наблюдения. Анисимову затишье тоже не нравилось. Что-то было не так. Откуда-то издалека стал доноситься какой-то непонятный рокот, постепенно приближаясь и, наконец, Анисимов понял – танки. Он взглянул на Димку, настороженно вслушивающегося в гул. Ох, молодец пацан! Хоть и покалечен, а не сломался, ни физически, ни морально. Настоящий боец!

– Что, падлы? Так взять не можете, решили танками давить? Боитесь? – злобно засмеялся Димка. Если б паки знали, сколько у них осталось патронов и гранат…. Да их же голыми руками взять можно!

– Эгей! Кто там еще дышать может? Дышите быстрей ко мне, а то скоро начнется! – выглянул из своей норы Десант.