Ципора Кохави-Рейни - Королева в раковине

Одетые в ханжеские тоги идеологи, готовые лгать во имя коллектива, преследуют ее с утра до вечера. Жертва становится виновной, а преследователь — жертвой. На собственной шкуре она учится, что ей необходимо остерегаться коллектива. Аристократия ивритского ишува весьма претенциозна. Члены кибуца Мишмар Аэмек — жестокие и лицемерные фанатики. И такое общество претендует на исправление мира? Коллектив лжет вольно или невольно. Коллектив ополчился на нее. И эти люди присвоили себе право диктовать правила грядущему миру?

Новость мгновенно распространилась: руководитель бюро по репатриации молодежи, искушенный политик, Генриетта Сольд считает своим долгом спасти честь двух образцовых сионистских проектов — кибуца Мишмар Аэмек — жемчужины ивритского анклава, и отдела молодежной репатриации. В секретариате кибуца собираются важные лица кибуцного движения для разбора и окончательного разрешения возникшей проблемы. Секретарь кибуца, инструкторы из кожи вон лезут, свидетельствуя о пылающих глазах девушки. Она стоит посреди секретариата как жалкая использованная вещь. В глазах у всех одно выражение: она согрешила. Генриетта Сольд сидит со своей секретаршей. Тут же — представители кибуца — руководитель отдела образования и воспитания Милек, Шаик.

— Как это может быть, что ты не чувствовала его приближения, а затем, того, что он к тебе прикоснулся?! — уважаемая госпожа сомневается в свидетельстве девушки.

Шаик разражается неожиданно длинной речью. Он был соблазнен этой развращенной девицей. На сеновале она разорвала свои штаны, охваченная страстью к нему. Он проснулся, не понимая, что происходит.

— Она прикоснулась к моему члену. Не хотелось мне ее устыдить. Тем более что меня тянуло к этой девушке.

— Как человеку намного старше ее, ответственнее ее, тебе следовало проявить сдержанность, — столь же сдержанным негромким голосом сказала уважаемая госпожа.

— Он меня изнасиловал! — беззвучно кричала девушка, опустив голову.

— Это вовсе не было так, — разлепила она ссохшиеся губы. Но из страха и уважения к госпоже Сольд, обступила ее стена молчания.

Генриетта Сольд выпрямилась во весь свой невысокий рост, и произнесла строгим голосом:

— Как ты смеешь обвинять такого уважаемого человека, как Шаик. Такой уважаемый человек не будет насиловать женщину.

Вывод напрашивается сам собой: девушка привела к этому печальному результату. Уважаемая госпожа сказала еще более строго и непререкаемо:

— Если бы ты не поддержала его притязания, ничего бы не случилось!

Зубы Наоми сжаты. Родилась она странной девочкой, чуждой всем окружающим людям. Молчание ее истолковывается, как признание вины.

— Но это не было так.

Дух ее сломлен.

— Не может быть, что здесь не было взаимного влечения, — говорит уважаемая госпожа голосом проповедницы, — это не было изнасилованием. Естественная реакция на изнасилование — крик о помощи.

— Ты могла кричать, — поддерживает госпожу Милек Гольдштейн, — могла бы защищаться! Ты ведь была окружена товарищами. Если бы ты не хотела этого, оно бы и не случилось.

— Ты хотела этого, — общий вывод людей сидящих в комнате секретариата.

— Кто тебе мешал защищаться? — заключает уважаемая госпожа.

— Я женюсь на ней, и мы создадим дом для ребенка, — раздается голос Шаика. Как сын родителей-хасидов в прошлом, а ныне — ярый противник религиозных актов, он готов дать имя ребенку в юридически признанном бюро гражданских браков в Хайфе.

— Видишь, несмотря на то, что ты ему сделала, он готов на тебе жениться, — уважаемую госпожу пленил рыцарский жест Шаика.

— Не выйду за него замуж, — закричала Наоми.

— Нет у тебя выхода, — заключила уважаемая госпожа.

Силой ее не заставят выйти за Шаика замуж, — твердо решила она в душе, стоя посреди секретариата, где все облегченно вздохнули.

Наоми едва держится на ногах. Уважаемая госпожа не жалеет похвал бывшему инструктору Шаику, так ловко погасившему скандал, и приглашает его и Наоми в свой иерусалимский офис.

Наоми хочет выкричать свою боль: я не поняла, что со мной случилось. Потеряла сознание. Не знала, что он со мной делает. Я не хочу этой беременности. Но горький крик так и не вырывается из ее груди. Вся камарилья кудахчет вокруг нее:

— Ты должна гордиться тем, что он готов быть с тобой.

— Ты должна радоваться.

— У Шаика — статус.

— Тебе повезло.

Ощущение общей разрядки коллектива от тяжкого позорного пятна на всех, как очищение атмосферы после грозы. Все обращены к ней с общим выражением лиц: с тобой случилось чудо. Доброе имя кибуца Мишмар Аэмек спасено. Эта дерзкая девушка стоит посреди охватившей всех праздничной суматохи, призванной увековечить успешный визит Генриетты Сольд и ее свиты. К этому следует прибавить успех членов кибуца, выпускников молодежной группы и новой пары. Все скопом улыбаются в объектив фотоаппарата.