Степан Калита - Сполохи детства

Увлекались собирательством на моей памяти многие ребята младшего и среднего школьного возраста. Стали настоящими коллекционерами — единицы. К этому ведь тоже нужно иметь особый талант и предрасположенность. Много лет спустя я побывал в квартире настоящего коллекционера. Когда-то мы с ним учились в параллельных классах. На стеллажах до потолка стояли альбомы с марками и монетами. Он скрупулезно собирал их годами, изучал историю той или иной серии марок, интересовался происхождением монет. Регулярно ездил на толкучку на Таганке у магазина «Нумизмат» (известное, между прочим, место) и там покупал, выменивал все новые и новые экземпляры для своей коллекции. Смысл жизни для этого типа свелся к собирательству. Со своей женой, между прочим, он познакомился там же, у «Нумизмата». Они прожили вместе лет пять или шесть. Потом она вдруг поняла, что если уйдет, то для него ничего не изменится. Все так же он будет погружен в свое хобби. А ее отсутствия, пожалуй, не заметит вовсе. Для женщины это весьма печальное осознание — ведь лучшие из них отдают себя полностью мужу и детям. Попробовала… ушла… Он никак себя не проявил. Вернулась ненадолго. Устроила ему скандал. Он скандалу удивился. Ушла опять. И уже не возвращалось. Он поделился со мной ощущением, что когда жена ушла, почувствовал облегчение. Она, видите ли, ему мешала, обитала в его коллекции недостаточно аккуратно, и он все время опасался, что она случайно, или даже нарочно, выкинет что-нибудь ценное. Несчастная женщина, полностью одобряю ее решение.

Помню, когда я вручил свою коллекцию монет младшему брату, сделал ему царский подарок, с меня словно сняли тяжелый камень. Любая вещь — груз, лишающий тебя свободы. Коллекция — собрание вещей, целая темница свободы. Младший брат не оценил. Он явно не готов был лишаться свободы. И раздарил в свою очередь коллекцию своим друзьям.

Я посоветовал упомянутому мной коллекционеру избавиться от коллекций (их у него было несколько), чтобы наладить свою жизнь. Он поначалу отнесся к этой идее с ужасом. По сути этот шаг лишал его смысла жизни. Но, видно, он так намаялся к тому времени в одиночестве, к тому же, сам успел осознать, что в его жизни не все ладно, что согласился со мной. Покупатель нашелся быстро. Заплатил очень хорошие деньги. Мой знакомец даже купил сороковой москвич и маленький дачный домик. Но через некоторое время (прошло два или три месяца) снова стал собирателем. На сей раз — пивных банок. Импортного пива тогда было мало, и банки были редкостью. Когда я видел его в последний раз, весь сарай на дачном участке был забит разнообразными пивными банками. Чувствовалось, что он собирается заняться этим делом всерьез.

— А ты неисправим, — сказал я.

— Что делать, — он пожал плечами.

В общем-то, в склонности к коллекционированию нет ничего дурного. Очень достойные, умные люди были одержимы этой страстью. Хотя мне коллекционирование представляется обыкновенным инстинктом. Так сорока, заядлый коллекционер, тащит в гнездо блестящие предметы.

В детстве редкий мальчишка не является обладателем какой-нибудь коллекции ценностей. В разные годы они менялись. Помню, что как-то летом везде таскал с собой мешок с пробками от бутылок — для игры «в пробки». Особенно ценились пивные, на которые был нанесен рисунок. Еще мы играли «в плитки». Три белых можно было обменять на две голубых или одну фиолетовую. Однажды в чужом районе я набрел на целое здание, чей фасад украшали фиолетовые плитки. Я стоял, открыв рот, при виде такого богатства и не мог поверить в удачу, словно Алладин перед пещерой с сокровищами. Я принялся поначалу царапать облицовку ногтями, пытаясь отколупать хотя бы одну плитку, но они сидели плотно. Тогда я, побродив по округе, обнаружил ржавый гвоздь, и дело пошло на лад.

На следующий день я продемонстрировал пацанам пакет с фиолетовой плиткой — целое состояние. Они принялись расспрашивать меня, где я взял такое богатство. Но я держался стойко, никому не раскрыл секрет. Плитки я наменял, раздарил и просто проиграл всего за неделю. Когда богатство приходит легко, с ним и расстаешься так же легко. В чем мне еще предстояло убедиться в будущем — но тогда речь уже шла об иной, не мальчишеской, валюте — реальных деньгах… Я снова наведался к удивительному зданию, и опять притащил целый пакет плитки. Я ощущал себя человеком широчайшей души, способным на самые щедрые поступки. Взял и подарил сразу десять фиолетовых плиток Сереге. Он едва не прослезился от счастья.