Джефф Дайер - Влюбиться в Венеции, умереть в Варанаси

Там ему в глаза бросилось нечто пропущенное при первом обходе: фотографии знаменитых ученых и интеллектуалов, читающих лекции, ведущих семинары и в целом являющих пример того, что жизнь ума может быть если не гламурной, то уж точно прибыльной. Там была Линда Нохлин [94] Линда Нохлин (Nochlin) (р. 1931) — американский историк искусства. , с докладом «Блеск и нищета порнографии» на коллоквиуме в Париже; Эрик Хобсбаум [95] Эрик Хобсбаум (Hobsbawm) (р. 1917) — британский марксистский историк и писатель. , объясняющий, почему история — это умение никогда не извиняться; Эдвард Саид [96] Эдвард Вади Саид (1935–2003) — американский литературный теоретик и критик палестинского происхождения, борец за палестинские права. , такой благообразный, элегантный и собранный, как если бы Ричард Гир [97] Ричард Тиффани Гир (Gere) (р. 1949) — американский киноактер. уже дал согласие на байопик [98] Байопик — фильм биографического содержания. , — ведущий группу обожающих его студенток через минные поля востоковедения и поздних стилей или объясняющий, почему Соглашения в Осло [99] Соглашения в Осло — двусторонние закрытые переговоры в Осло между Израилем и Организацией освобождения Палестины в 1993 г. все так испоганили.

В обычных обстоятельствах у него никогда бы не хватило терпения высидеть целый видеосеанс, но сегодня он чувствовал себя усталым и с наслаждением плюхнулся на пол в темноте зала, позволяя сюжетам развиваться своим ходом… хотя большинство из них конечно же никак не развивалось. В одном видео женщину снимали сзади и чуть сверху, на фоне реки. Она не двигалась, только волосы и плащ шевелились от ветра. Перед ней серая муть воды неспешно текла слева направо, занимая собой весь экран. Время от времени через кадр проплывал какой-нибудь мусор: бутылки, ветки, полиэтиленовые пакеты. В какой-то момент мимо продрейфовало что-то более крупное — возможно, дохлое животное, кошка или собака. Река продолжала течь, туманная, замусоренная, бесконечная. Над водой носились тени птиц. Атман смотрел и смотрел на все это, даже когда закольцованный ролик вернулся к началу и река вновь потекла с исходной точки.

Другое видео было про боксера с бритой головой, ведущего «бой с тенью», — он наскакивал и отпрыгивал, делая выпады в сторону женщины, стоявшей совершенно неподвижно. Его кулаки останавливались в дюймах от ее бесстрастного лица, не касаясь его. Она даже не пыталась уклониться, лишь пряди ее волос шевелились в порождаемом его ударами токе воздуха. В какой-то момент, когда он промахнулся буквально на миллиметр, ее ноздри чуть затрепетали. Он делал обманные движения, приседал, держал защиту, нападал, чуть всхрапывал носом, как это делают боксеры, выжидал, пока противник откроется, и обрушивался на него с серией жутких ударов, бил левой и правой, делал хуки и апперкоты — по корпусу, по голове, по лицу. И все это время она стояла перед ним — безмятежная, невредимая и очаровательная.

Еще с вапоретто он увидел Лору посреди моста Академии. Она разговаривала с мужчиной, которого он не знал. К тому времени, как он сошел на берег, незнакомец уже испарился. Он подошел и встал ровно туда, где стоял ее собеседник. На Лоре было белое платье. Она чуть приподняла зонтик от солнца. Теперь лишь часть ее лица была в тени. Волосы ее были подколоты, подчеркивая длину шеи и очерк скул. Она подняла зонтик еще выше, и в ее глазах блеснуло солнце.

— Приди в мою тень, — сказала она.

Джефф придвинулся, и она опустила зонтик, укрыв их обоих тенью. Он поцеловал ее в губы. У них был легкий запах и привкус вишен.

— Тут хорошо, — сказал он. Они словно оказались в капсуле, скрытые от остального мира.

— О да. ‘Ара ‘арче, чем всегда. Но под этим вот хоть капельку прохладнее.

Она вытащила из своего «Фрейтага» пакетик вишен.

— Угощайся! — Взяв вишню за черенок, она поднесла ее ко рту Джеффа. Он обхватил ее губами, как Тесс из фильма Полански [100] «Тесс» (1979) — фильм режиссера Романа Полански, за который он номинировался на «Оскар». . Она выдернула черенок и выбрала еще одну — себе. Они жевали, а она так и стояла, держа в руке два черенка. Его рука лежала на ее бедре, у самой татуировки. Под тонкой тканью платья он явственно ощущал резинку трусиков. Она развернула его к каналу, и они вместе уставились на террасу Гуггенхайма, на безымянные палаццо, праздные гондолы и причальные столбы, похожие на красно-белые шесты, когда-то служившие вывеской парикмахерам.