Юлия Кривопуск - У мечты должны быть крылья

— Девушки! Я же просил загладить на брюках стрелки! Где они?

Ксения метнула рассерженный взгляд в сторону Иры. Та, сделав невинное лицо, произнесла:

— Извините, но стрелки на джинсах не заглаживают! Не принято.

— Где не принято? В вашей деревне? — возмутился мужчина.

— Вообще не принято, — пояснила Ира. — Во всём мире — в Европе, в Америке.

— Нам, в Москве, об этом ничего не известно, — с издёвкой ответил постоялец. — Сделайте мне, пожалуйста, стрелки на джинсах. Во второй раз прошу.

Мужчина швырнул брюки на диван.

— Третий раз просить не буду. Обращусь непосредственно к хозяину вашего заведения! — злобно выплюнул он и скрылся за дверью.

— Ну вот! — Ксения подскочила с дивана и схватила злополучные джинсы. — Вечно ты, Ирка, на рожон лезешь. Какая тебе, блин, разница — со стрелками он будет ходить или без стрелок? Сказали, как надо сделать, — делай и молчи.

— Ладно, наглажу ему стрелки, — Ира взяла из рук сменщицы брюки и снова встала к гладильной доске.

— Кстати, девушки, кто здесь только что курил? — Импозантный постоялец опять возник на пороге.

— Никто, — быстро среагировала Прохина. — Мы вообще не курим!

— Кто-то здесь, на первом этаже, курил в открытое окно, и весь дым поднимался прямо ко мне в номер! — Мужчина переводил возмущённый взгляд с одной девушки на другую.

— Кто-то где-то, но не мы! — распахнула Ира честные глаза.

— Ясно, — постоялец поджал губы, — тогда передайте этому кому-то, что больше сигаретного дыма я не потерплю! Пожалуюсь вашему хозяину!

Мужчина снова исчез, раздражённо хлопнув дверью. Ира показала закрытой двери язык и произнесла, обиженно надув губы:

— Ябеда. А стрелки на джинсах всё равно не заглаживают!

— А если он правда хозяину пожалуется? — встревожилась сменщица.

— А ты, Ксюш, кури поменьше, он и не будет жаловаться.

Та сверкнула глазами, но промолчала, не найдя, что ответить.

Закончив глажку, Ира сложила джинсы и вручила их Ксении.

— На, отнеси постояльцу, а то меня он с лестницы спустит.

— Давай. — Сменщица, кряхтя, встала с дивана и потопала на второй этаж. Ира уставилась в окно.

В десятом часу утра посёлок ещё не проснулся. Тихая улочка, на которую смотрела девушка, была пустынна. Деревья слегка шелестели листьями, пели птицы, ласковое солнце нежно поглаживало лучами зелёную траву.

— Ой, белка! — вырвалось у Иры. Действительно, маленький пушистый зверёк резво скакал с ветки на ветку огромного раскидистого дуба, росшего под самым окном.

— Чего орёшь? — Ксения, благополучно вернувшаяся от постояльца, стояла в дверях. — Белок, что ль, не видела? Иди лучше в ресторан, Ивановна зовёт столы накрывать.

— Иду. — Ира покорно поднялась с дивана. Она уже привыкла к тому, что на своей работе ей приходилось делать всё: гладить белье, накрывать столы, убирать номера, зашивать дырки, лечить постояльцев от простуды и перепоя… В общем, обеспечивать комфортные условия проживания.

Под ресторан в гостевом доме отвели максимально возможное количество квадратных метров. Пять столиков располагались на приличном расстоянии друг от друга, чтобы люди, сидящие за ними, не сталкивались спинами и не слушали разговоры соседей. Стены, задрапированные органзой и увешанные репродукциями картин, выглядели даже изысканно. По соседству с рестораном размещалась кухня. На кухне, подбоченившись, стояла Ивановна.

— Долго я буду тебя ждать? — «поприветствовала» она Иру. — Быстро столы накрывай! Сейчас постояльцы с голоду подохнут!

— Не подохнут, — ответила девушка, — они живучие.

И, захватив лоток со столовыми приборами, отправилась в зал.

Рабочий день начался.

После завтрака обитатели гостевого дома разошлись по своим делам. Перемыв посуду, три представительницы обслуживающего персонала уселись на кухне отдохнуть и почесать языками.

— Ксюха, ты чего домой не идёшь? — распаренная Ивановна обмахивалась полотенцем. — Твои сутки уж давно закончилась.

— А что мне дома делать? — Сменщица Иры вытащила пачку сигарет, намереваясь закурить.

— А ну убери сигареты! Все продукты мне прокуришь! — рявкнула повариха. — Иди на улицу дыми!

Ксения спрятала сигареты.

— Ты здесь скоро поселишься, — продолжала Ивановна.

— Не хочу домой идти, — отмахнулась Прохина. — Там родственников толпа. Все друг у друга на головах сидят, орут, скандалят. Здесь лучше, спокойнее.

Ксения жила в семье, где странным образом скопилось много народа. Её бабка в своё время родила трёх дочерей, которые вышли замуж и привели в отчий дом троих мужей. Дочери также исправно начали рожать и произвели на свет пятерых детей — бабкиных внуков. У Ксении имелись две двоюродных сестры и два двоюродных брата, которые выросли и так же, как их матери, из бабкиного дома уезжать не спешили. Сёстры были уже замужем и успели родить; братья, слава богу, жениться пока не торопились. Вся эта орда умудрялась размещаться в старом двухэтажном деревянном особняке с котловым отоплением и туалетом на улице. Ночью храп вперемежку с криками младенцев раздавался из каждого закутка. Днём, когда все, кроме старой бабки и кормящих матерей, уходили на работу, Ксении, дежурившей сутки через трое, ещё как-то можно было существовать. Но сегодня суббота, а значит, вся семья в сборе. Провести день в обществе драгоценных родственников Прохиной не улыбалось, поэтому домой она попросту не шла.