Федор Ошевнев - Компенсация

Увы: не внял Андрей в последующей службе «толстокожим» советам. Напротив: частенько по жизни, коль уж считал себя правым, бескомпромиссно шел на взрывные конфликты. Хотя и с менее чем переменным неуспехом… А нервные клетки терялись. От того и мучился ныне офицер головными болями, которые поначалу затихали после приемов таблеток энама вкупе с верапамилом. В последний же, «усиленный» месяц чувствовал себя вовсе прескверно: к раскалывающим затылок укоренившимся болям добавились тошнота, потливость, одышка при беготне по этажам «управы»… Организм явно не успевал восстанавливать силы за пять-шесть часов сна — впрочем, продолжая работать на износ: а куда было деваться?

В УВД в те дни саркастически шутили, что-де нынче все сотрудники вынужденно трудятся в режиме ошпаренной кошки, но именно пресс-секретарю приходилось тяжелее многих. А попробуйте-ка, подготовьте для начальника нестандартные ответы на нестандартные вопросы теле- и радиоведущих, в то время как внутри черепной коробки поднимается девятый вал. Или забойную статью на криминальную тему для газеты спроворьте — и только по результатам краткой телефонной беседы с райотдельцами…

…Меж тем, выделенное Мильченко для сбора «дисциплинарной» информации время истекло и Кузнецов с тяжелым сердцем зашагал в кабинет подполковника милиции…

Едва услышав, что его распоряжение проигнорировано, двойной зам шарахнул кулаком по столу:

— …твою мать! Да за невыполнение приказа… Ты, может, в народное хозяйство захотел? А то я быстро путевку на дембель выпишу! По негативу!

— Вы мою мать не трожьте! — невольно подался Андрей вперед на стуле. — Она уже в мире ином, и нечего ее память опошлять! Немедленно извинитесь! И тыкать не смейте, я вас уже предупреждал! По тому же положению о службе в органах, все сотрудники обязаны обращаться друг к другу только на «вы»!

На несколько секунд в просторном кабинете воцарилась настороженная тишина, и в ней все присутствующие отчетливо услышали, как кто-то тяжело протопал мимо слегка приоткрытой двери, по коридору.

— Майор Кузнецов — выйдите! — разлепил, наконец, полоску сжатых губ Мильченко. Короткая фраза была произнесена с отграничением как бы выплевываемых слов. Лицо подполковника милиции больше не казалось женственным, в хищном оскале приоткрытого рта проглянула глухая враждебность. Она же отчетливо читалась в испепеляющем строптивого подчиненного упертом взгляде, застыла на крыльях раздувающегося носа, оттопыренной нижней губе и выдвинувшемся подбородке.

Андрей медленно поднялся.

— Вопрос об извинении я не снимаю. А по поводу путевки на дембель — это завтра обсудим… в другом кабинете…

Больше в тот вечер пресс-секретарь на компьютере не работал. Зато от руки написал рапорт на имя начальника УВД, где скупо изложил суть своих претензий к подполковнику Мильченко — начиная с его просьбы о покупке погон. В конце документа подчеркнул, что озвученная угроза увольнения вызвала у него, Кузнецова, на нервной почве, настолько сильный приступ головной боли, что закончить распечатку он был физически не в состоянии.

И это было голой, чистой, абсолютной правдой.

Спрятав рапорт в сейф, Кузнецов уточнил время: двадцать пятнадцать.

И вот тогда офицер, впервые за весь последний месяц, рискнул уехать со службы раньше обычного и с чувством неисполненного служебного долга…

— Что, неужели твой «усиленный» наконец-то на убыль пошел? — несказанно удивилась дома супруга Андрея.

— Черта лысого! — разрушил хрупкие надежды муж. И поморщился. — Просто башка пополам раскалывается — вот и свалил пораньше. А все тот козел, которого на место Веревко в начальники прислали… В общем, неизвестно, чем еще все завтра обернется.

— Опять поскандалить расстарался? — насторожилась слабая половина, достаточно изучившая сильную за четырнадцать совместно прожитых лет.

— И не старался вовсе… — хмуро ответствовал Кузнецов, снова поморщившись. — Ладно, проехали…

— Ну-ну, — уже с сарказмом отозвалась жена. — Иди хоть тогда, с сыном пообщайся, а то скоро только по фотографиям узнавать и будет. А я пока твою любимую жареную картошку подогрею…

Впервые за тот суматошный месяц Андрей хорошо выспался, «придавив» подушку на целых восемь часов. Однако все хорошее имеет обыкновение быстро заканчиваться…

Утром следующего дня пресс-секретарь узнал, что подполковник Крикуленко внезапно приболел. Прямо скажем, нерадостное известие…