Андрей Имранов - Антитезис

Лукшин нахмурился.

— Что-то средневековое… а, Тамплиеры!.. Или масоны?

— Не совсем, — Вирджил поморщился, — даже совсем не. Но это к лучшему, что ты ничего не знаешь. Есть надежда, что ты будешь смотреть на ситуацию открыто, а не через кривое зеркало общепринятой истории. Поэтому будет лучше всего, если ты не будешь даже мысленно связывать нас с какими-либо известными тебе движениями. Особо предупреждаю насчет коммунизма — у тебя наверняка возникнет такой порыв, тем более что катары приложили немало усилий к достославным событиям, именуемым в нашей стране Октябрьской революцией. Увы, усилия эти пропали втуне и понятие «коммунист» сейчас искажено и дезавуировано до неузнаваемости. Храни тебя Господь от того, чтобы в представлении своем связать нас с коммунистами, или, паче того — с КПРФ. Обижусь сильно, будешь бит и выгнан.

Дима хмыкнул и криво улыбнулся.

— А представление тебе составить придется, — продолжал Вирджил, — поскольку это будет основой твоей работы. Твоей задачей будет освещать те или иные события с нашей точки зрения. И для этого тебе придется стать одним из нас. Ты знаешь, чем проститутка отличается от куртизанки?

— Что? — Лукшин мотнул головой, — Ну, куртизанки дороже. И потом, это же давно было, сейчас их уже нет.

— Это слова «куртизанки» сейчас нет, сами они никуда не делись и остаются весьма востребованным товаром. Проститутка продает за деньги свое тело, а куртизанка — любовь. Душу, можно сказать. Настоящая куртизанка действительно любит того, кто платит ей деньги. Нам нужна куртизанка, а не проститутка, да. Именно в этом вопросе мы не сошлись с предыдущим соискателем.

— Черкизов? — Удивился Дима.

— Да. Он — очень хорошая проститутка, и гонорары свои он получает не просто так. Но куртизанкой он стать не сможет, он любит только себя и не готов любить кого-то еще даже за очень большие деньги. Не буду утверждать, что это плохо, но нам не подходит. И будешь ли работать у нас ты, зависит от того, сможешь ли ты принять и полюбить нашу идею.

Дима сделал серьезное лицо, кивнул и спросил:

— А какая у вас идея?

Вирджил широко улыбнулся, и Лукшин даже удивился, до чего противной может быть у человека улыбка.

— Идея очень простая. Все люди делятся на плохих, хороших и средних. Хорошие управляют средними и убивают плохих.

Вирджил замолчал, продолжая улыбаться.

— И…? — осторожно спросил Лукшин.

— И все. Пока. Потом узнаешь больше, если захочешь и если я сочту необходимым. Сейчас я тебя спрошу. Это просто проформа, и ты и я понимаем, что деваться тебе некуда и сейчас ты согласишься на любое предложение. Но тем не менее я должен спросить, а ты должен ответить. Исходя из того, что ты услышал, хочешь ли ты получить эту работу?

— Да, — Лукшин вздохнул, — хочу.

— Вот и ладненько. Будем считать, что ты принят с испытательным сроком. Бюрократов тут не любят, лишнюю бумажную волокиту у нас разводить не принято, поэтому подписывать тебе пока ничего не надо. Испытательный срок — десять дней, в конце каждого дня будешь получать от меня лично подъемные в количестве пятисот евро, наличными, на руки. Если в какой-то момент я решу, что ты нам не подходишь — я тебе об этом говорю, ты уходишь и никогда не возвращаешься. Если я решу, что ты нам подходишь, то через десть дней я зачисляю тебя в штат с окладом пять тысяч евро ежемесячно.

— Согласен, — сказал Дима, стараясь говорить солидно и весомо, чтобы Вирджил и подумать не мог, что он готов прыгать от радостного возбуждения.

— Еще бы, — хмыкнул Вирджил, — но я вообще-то не спрашивал тебя согласен ли ты. Ты уже принят. Я говорю — ты выполняешь. Если ты с чем-то не согласен, говоришь об этом мне и мы считаем это твоим заявлением об увольнении. Итак, испытательный срок. Он начинается сегодня и у тебя сегодня будет только одно задание. Оно очень простое, но не спеши, потому что оно — очень важное. В чем состоит главное умение журналиста?

— Это задание?

— Нет, это вопрос.

Лукшин задумался.

— Ну, наверное, умение подать материал?

— Нет, — Вирджил мотнул головой, — это важное умение, но не главное.

— Ну… журналист должен быть компетентным в вопросе, о котором пишет… нужно в правильном ключе материал подавать, чтобы… так сказать, нужные вопросы затронуть…

— Невозможно быть компетентным во всех вопросах. Журналист не должен выглядеть некомпетентным, вот и всё. И вообще все не то. Подсказываю. Это всё ты уже про готовый материал говоришь.