Григорий Волчек - Дедушка русской авиации

— Папы у меня нет, он недавно умер от рака, есть только мама.

— Не знал про папу, сорри. А маме передавай привет от благородного арестанта Полторацкого.

— Хорошо, передам.

— Кстати, Иннокентий, а ты мне сегодня снился.

— Небось, в гробу в белых тапочках?

— Что за ужасные ассоциации? При чем тут гроб? Снилось мне, Кеша, заседание Генеральной ассамблеи ООН, на котором мы с тобой, представители Советского Союза, даем суровый отпор нашим идеологическим врагам. Руководитель делегации, конечно же, я. Впрочем, оставим болтологию. Продолжай тактильные упражнения, и пошустрее.

После завтрака Горенков, отпросившись у старшины, вместо работы пошел в политотдел, где провел целый день в неприятных разговорах с Бондаревым и Нечипоренковым и написании кучи формальных и неформальных бумаг. В результате Полторацкому была выдана полноценная индульгенция. Тюрьма отменялась. А на следующий день Маджидов принес Игорю сразу два письма — от Ирины Пелагейченко и Наташи Немировской.

«Привет, Игорешка! Как живешь, любезный друг?

Сразу же хочу отчитаться о проделанной работе. Я вернулась из Кирк-Ярве практически с готовым текстом, и сразу же сдала его в секретариат. Материал сначала мариновали, ответсек бухтел, что текст не влезает на полосу, поэтому я подсократила кое-какие длинноты, и очерк пошел в печать, вызвав большой и положительный резонанс как в республиканском ЦК (это главное!), так и среди широких читательских масс. В результате я, грешная, удостоилась похвалы редактора на планерке, повышенного гонорара, а также премии в размере должностного оклада! Очевидно, что это наш с тобой общий успех — без твоей помощи никакого материала бы просто не было. Так что, еще раз большущее спасибо тебе за подмогу!

Живем мы с Сережей нормально, дружно. Тем не менее, я очень часто вспоминаю наши с тобой дни. Иногда мне тебя очень не хватает. Поэтому я сейчас занимаюсь немного странным делом — считаю дни до твоего дембельского приказа. Сегодня 12 февраля, значит, осталось всего 42 дня. Соответственно, максимум через четыре месяца ты уедешь домой и станешь свободным человеком. Надеюсь, воздух свободы не вскружит тебе голову, и ты не забудешь, что тебя очень ждут в Киеве? Нет, правда, Игорь, я очень-очень хочу тебя видеть. И слышать. И… В общем, жду и надеюсь!

Сейчас я готовлю тебе посылочку к 23 февраля — с праздничной открыткой, подарками и пачкой газет с очерком для раздачи друзьям и гарнизонному начальству. Соответственно, жду алаверды к 8 марта. Подарков не надо, а вот теплых и даже горячих слов — побольше, побольше, побольше!

Засим пока. Будь здоров, бодр и весел! До встречи!!

Обнимаю и целую крепко-крепко. Твоя Ирина».

«Здравствуй, дорогой Игорь! Ты меня еще не забыл?

Извини меня за столь долгое молчание. Все как-то не решалась тебе написать (известное дело, бабские штучки), но сейчас желание пообщаться с тобой хотя бы эпистолярно пересилило страхи и сомнения.

Сначала вкратце расскажу о том, что произошло после моего отъезда. Сначала приехали мы, потом прибыл контейнер с вещами (все в полной сохранности), нам быстро дали квартиру, довольно приличную. Немировский сразу же приступил к новой службе в госпитале при ВМА, а я как и предполагала, пришла на кафедру нейрохирургии, где работает несколько моих старых знакомых. Профессор Гуревич сдержал свое слово и дал мне диссертабельную тему. После трехмесячной интенсивной стажировки я восстановила свои прежние навыки, освоила новые методики и была допущена к самостоятельным операциям. Говорят, у меня неплохо получается. Правда, в данный момент я не работаю, не пишу диссертацию и не оперирую, впрочем, по весьма уважительной причине.

Теперь о главном. Прошлой осенью я развелась с Немировским и вышла замуж за другого человека. Мой новый муж — заведующий кафедрой, преемник Гуревича. Раньше я его не знала — он приехал сюда несколько лет назад, уже зрелым специалистом. Зовут моего мужа Александр Викторович Мартьянов (так что у меня теперь фамилия Мартьянова). Ему сорок семь лет, он доктор наук, раньше был женат, развелся год назад, имеет взрослую дочь от первого брака.

С Немировским мы расстались нормально, без скандалов, отношений не прервали, время от времени перезваниваемся. По моему, он уже себе кого-то нашел, и это неудивительно — он мужчина видный, нестарый и малопьющий, так что за его личную жизнь я спокойна. Сын живет с нами, летом будет поступать в Военмед, пойдет по стопам Немировского.