Григорий Федорец - Похождения русского студента. Часть первая. Курьер поневоле

Курьер поневоле.

Вместо предисловия.

– А, ты ведь, Колюня, стукачок, – Влад неожиданно сменил тему,

– Казачок засланный.

Его взгляд, до того рассеянно-пьяный, вмиг отяжелел. Толстых стало неуютно под прицелом неумолимых, как двустволка, глаз. Низ живота заледенел. Захотелось убежать и спрятаться. Но, куда? Он, аккуратно выдохнув сквозь сжатые зубы, натянуто улыбнулся:

– Разыгрываешь, Влад? Не самая удачная шутка.

– Я не шучу, мусорок. Все серьезно, по-взрослому, – Влад с неприкрытой ненавистью смотрел в упор.

– Если ты хотел меня оскорбить, тебе удалось! – Толстых попытался влить в голос твердость и обиду,

– Если я раньше работал в ГАИ, что теперь до смерти попрекать будут?

– Оскорбить, тебя? – фыркнул Влад,

– А, на ГАИ, ты, зря стрелы переводишь. Тухлый вариант.

Влад покрутил в пальцах тонкую ножку коньячной рюмки:

– Я бы, тебя, Колек, давно расколол. Да, шеф не давал. Очень уж героически ты его спас. Прям Санчо Панса, мля. Закомпостировал людям мозги. А, ведь это был трюк чистейшей воды. Ментовская фишка. Я по жизни в чудеса не верю. С того случая и приглядываю за тобой. Собирал, копил все нестыковочки. А, вчера, последний камушек в мозаику лег. Все в цвет. Будет сюрприз для босса, э-хе, хе.

Влад медленно выцедил «Курвуазье», вкусно поцокал языком. Толстых проглотил свою порцию, не почувствовав вкуса дорогого напитка.

– Слышь, Колюня, не для протокола, тебя специально заслали или вербонули после. Ответишь честно, получишь подарок – сдохнешь быстро и без тягостей телесных. По роже вижу – не скажешь. Ну, и хрен с тобой! На скорость не влияет. Вот думаю, тебя здесь умомурить или шефу в упакованном виде сдать? – издевался Влад, разглядывая посеревшее, в крупной испарине, лицо Толстых.

– Считай, Владюша, как хочешь. Тебе что-то доказывать, только время зря терять. Вернемся в Москву, там и поговорим. Лучше давай выпьем, – Николай, взглядом выискав официанта, поманил рукой.

Посетителей днем в баре мало. Вечером заведение наполнялось. Студенты, клерки, бизнесмены средней руки. Иногда пара-тройка известных личностей из местного бомонда. Парижские кафе характерны разношерстной публикой. Даже в откровенной забегаловке можно встретить суперзвезду политики или спорта.

Официант быстро принес заказ: тот же «Курвуазье» и плоское блюдечко с тонко нарезанным лимоном. Пожелав приятного вечера, удалился.

– Извиняй, Колюня, чокаться не буду. Не считаю возможным. Я бы, на твоем месте, не дай бог, конечно, коньячку взял поболе. При нонешном раскладе и стакан росинкой покажется, – Влад развязно улыбался.

Толстых нахмурился и, потянувшись за лимоном, задел рукавом свою рюмку. Опрокинувшись, та покатилась в сторону Влада. Коньяк, проскочив половину дубовой столешницы, выплеснулся на белоснежный костюм.

– Твою мать, ты что делаешь, урод, – Влад подскочил со стула и, схватив салфетку, торопливо тер коричневое пятно. Николай, улучив момент, уронил малюсенькую гранулу в рюмку коллеги.

Удалить пятно не получалось. Пижонский костюм оказался испорчен полностью. Озлобленный Влад, пообещав это припомнить, залпом выпил свою рюмку и скомандовал:

– Пошли, сучонок. Фенита ля комедия. Не понимаешь, паскуда, доброго обращения.

Толстых тяжко вздохнул и потянулся за Владом к выходу.

Оказавшись на улице, тот, пропустив вперед сникшего Николая, двинулся к автомобилю на парковке.

Сев за руль, он запустил двигатель. Толстых покорно занял место рядом. Почувствовав, что слезятся глаза, Влад потер веки. Помогло. Вырулив с паркинга, он резво повел «Тойоту-Камри» к набережной Сены, намереваясь коротким маршрутом выскочить из города. Как обычно в это время трафик был плотен и, ему приходилось внимательно управлять автомобилем. От постоянной концентрации задавило виски, и вновь заслезились глаза.

«Что за хрень. Старею, что ли? От коньяка давление скачет. Надо прекращать пить по утрам. Добром не кончится. Вот, разделаюсь с этим дятлом, поеду на океан. Хоть недельку, но отдохну. Волны, песок, солнце. Красота. Прихвачу барышню. Ах-ма», – от приятных мыслей он повеселел. Глянул на Николая. Тот, ссутулившись, затих в кресле.

«Вот, гаденыш. Если не знать, что за хрен с бугра, не за что не допрешь. Недаром шеф, волчара битый, а повелся на его треп. Но ничего. И, на старуху бывает проруха. Главное, вычислил крота вовремя», – подумал Влад.

Вдруг перед глазами завертелся калейдоскоп, рванула ярчайшая вспышка и обвалилась тьма.