Джули Пауэлл: Джули & Джулия. Готовим счастье по рецепту

А ведь я приехала в Остин с единственной целью — чтобы меня хотя бы здесь этим не доставали. Хотя нетрудно было догадаться, что мама вцепится в меня мертвой хваткой.

В свое время я отправилась в Нью-Йорк по той же причине, по какой все отправляются в Нью-Йорк. Это как картошке перед тем, как попасть в суп, надо счистить кожуру, так и молодой актрисе, прежде чем начать свою карьеру, надо попасть в Нью-Йорк. В Нью-Йорке я искала работу, где не надо было проходить собеседование, а поскольку я не Рене Зельвегер, да и актриса, прямо скажем, так себе, это оказалось проблемой. Поэтому в основном я перебивалась временными заработками и среди прочих мест работала на фирме, поставлявшей копировальные аппараты в штаб-квартиру ООН; и в инвестиционной фирме, ведущей дела женских монастырей; работала в азиатско-американском страховом отделе компании AIG; и даже секретарем вице-президента компании по интернет-технологиям в роскошном офисе с видом на Бруклинский мост, правда, офис этот свернулся через две недели после того, как меня туда взяли. Моя последняя должность — временный секретарь в правительственном агентстве в центре города. Все шло к тому, что мне предложат занять это место постоянно — рано или поздно всем «временным» это предлагают, и тогда я впервые в жизни задумалась о том, что пора распрощаться с иллюзиями и согласиться, пусть даже и от безысходности. Короче, из-за всего этого я и без того готова была удавиться, а тут еще мама заводит песенку «старость не радость». Ей ли не знать, что этого делать нельзя? Однако вместо извинения за свою жестокость она, откусив кусок жареной окры, пропела:

— Пойдем купим тебе что-нибудь поприличнее — что это за кошмар на тебе?

Наутро, после того как мама с папой ушли на работу, я долго сидела на кухне, попивая кофе и завернувшись в старый фланелевый серый халат — я и забыла, что он у меня есть. Я уже решила кроссворд в «Таймс» и прочла все рубрики, кроме финансовой и компьютерной, но приняла еще недостаточную дозу кофеина, чтобы найти в себе силы одеться. (Вчера я перебрала «Маргариты», это происходит почти всякий раз, когда я навещаю предков в Остине.) Дверь чулана была приоткрыта, и мой блуждающий взгляд остановился на книжной полке, уставленной знакомыми корешками. Поднявшись за очередной, последней чашкой кофе, я заглянула в чулан и взяла мамину старую книгу — «Искусство французской кухни, том 1», издание тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года, книга, которая появилась на нашей кухне задолго до меня. Усевшись за тот самый стол, где мною были съедены тысячи обедов по возвращении из школы, я принялась листать книгу, просто так, без всяких намерений.

В детстве я частенько листала «ИФК». Отчасти оттого, что книги меня в принципе занимали, но была и еще одна причина. Эта книга пробуждает воображение. Она вскрывает в человеке самые глубинные и потаенные желания. Попробуйте найти самую самоуверенную и сексапильную модницу с фарфоровым личиком, пирсингом и подведенными глазами и спросить, сможет ли она приготовить пате де канар ан крут , то бишь утиный паштет в хрустящей корочке из теста, точно такой же, как на иллюстрациях страниц пятьсот семьдесят один — пятьсот семьдесят пять. Можете быть уверены, что прежде, чем вы успеете произнести фразу: «Эти шляпки та-а-ак давно вышли из моды, целых пять минут назад», она сбежит обратно в свой Уильямсбург, туда, где ее никто не заставит вынимать кости из утки.

Но что такого особенного в этой книге? Старая кулинарная книга, только и всего. Написанная в те времена, когда еще не было ни вегетарианцев, ни адептов Аткинса, ни приверженцев диеты Саут-Бич, сейчас все они наморщили бы свои носики, унюхав на ее страницах сотни отступлений от правил. А так называемые гурманы вспоминают о ней с трогательной и снисходительной улыбочкой, прежде чем вернуться к сборникам рецептов от Chez Panisse [6] Ресторан шеф-повара Элис Уотерс в Беркли, где, как считается, зародилась современная калифорнийская кухня. . Мне бы тоже следовало разделять их вкусы. Ведь я как-никак нью-йоркская актриса, следовательно, должна сочетать в себе городскую привередливость и снобизм жителей пригородов.

Хотя, честно говоря, какая я актриса — ведь я даже ни разу не снималась! Если честно, я даже на прослушивания ни разу не ходила. Но если я не нью-йоркская актриса, то кто же я ? Я — та несчастная, кто каждое утро тащится на метро с окраины до Нижнего Манхэттена, весь день отвечает на звонки и делает копии, а возвращаясь домой, только и может, что завалиться на диван и тупо пялиться на героев телевизионных реалити-шоу, да так и засыпать.