Кэрол Брант - Скажи волкам, что я дома

В этот раз она была вовсе не так хороша, как тогда, когда я видела ее в последний раз. Тогда она даже не надевала костюм, но ощущение было такое, что она — настоящая Кровавая Мэри. Даже я временами забывала, что смотрю на свою сестру. Но в этот раз было иначе. В этот раз я видела именно Грету, которая явно проглядывала сквозь роль. И особенно, когда она пела «Веселую болтовню». Спела она безупречно, точно по нотам, и все же я не поверила ни единому слову. Мне показалось, что Грете хотелось скорее отыграть свой эпизод и уйти со сцены. Я потихонечку встала и вышла из зала. Как раз перед тем, как Нелли, которую играла Антония Сидель, запела «Dites-Moi» в последний раз.

Я спустилась в гримерную, где пахло прогорклыми сандвичами и не было почти никого, кроме двух девочек-костюмерш и парня, который расписывал декорации к спектаклю. Увидев меня, они на секунду умолкли, потом отошли в сторонку и продолжили свой разговор. Я не стала задерживаться — сразу же развернулась, поднялась по лестнице и встала у двери в подвал, привалившись спиной к стене и решая, что делать дальше. Мне вдруг стало так тоскливо и одиноко. Все вокруг были заняты делом, в котором я не принимала участия, я была здесь совершенно чужой и не знала, куда себя деть в ожидании вечеринки, на которую мне вообще не хотелось идти. На самом деле мне хотелось лишь одного: позвонить Тоби. Мне нечего было ему сказать. Ничего интересного. Но это казалось нормальным. Тоби был единственным человеком на свете, кому я могла позвонить просто так. Позвонить и вообще ничего не сказать. Я засунула руку в карман, надеясь, что там завалялась какая-то мелочь — сдача с тех денег, которые мне дают на обеды, — но не нашла ни единой монетки. И тогда я сделала лучшее, что могла сделать. Я пошла в лес.

В лесу было ветрено и по-весеннему сыро, но, как только я туда вошла, все печали и горести сразу же отступили. Я уже много дней не ходила в лес и почти забыла, как я его люблю. Сперва я просто бродила среди деревьев, не разбирая дороги, но потом попыталась «включиться». Мне хотелось иметь представление обо всем, что происходит вокруг. Хотелось знать наверняка: где, что и как. Я уже придумала план для вечеринки: я буду присматривать за сестрой и постараюсь как можно раньше уйти домой.

Я немного прошлась вдоль реки. Сейчас она текла быстрее обычного — из-за дождей и талого снега. Я не дошла до своего места у клена. Свернула чуть раньше и направилась к большому валуну на склоне холма неподалеку от школы. Я пыталась представить, что переношусь в Средневековье, но у меня ничего не получалась. Раньше всегда получалось, а в тот вечер — нет. Каждый раз, когда мне начинало казаться, что вот сейчас все случится, в голову лезли всякие разные мысли. Вспоминалась какая-то фраза Тоби. Или вопрос из «Тривиал Персьют». Или строчка из песни из «Юга Тихого океана». Как будто в голове что-то переменилось. Как будто какая-то часть моего ума — самая любимая часть — отмерла.

Я села, прислонивший спиной к валуну, достала из рюкзака сигареты и закурила. Я сидела там долго-долго, пока не стемнело. Пока просветы между ветвями деревьев и сами ветви не сделались одинаково черными. Мне было вовсе не страшно одной в лесу. Вечеринка — это ничто. У меня есть тайный друг в городе. Я курила сигареты и уже пробовала бренди. У меня в жизни есть кто-то, о ком надо заботиться.

Вызнав у Тоби, как называется его родной город, я пошла в библиотеку и нашла его в атласе. Первое, что я подумала: как же ему повезло! Его родной город находился прямо на границе природного парка Норт-Йорк-Мурс, знаменитых Йоркширских пустошей. «Грозовой перевал», «Джейн Эйр», «Таинственный сад». В голове не укладывалось, как можно было по собственной воле уехать из такого волшебного места. Финн писал, что у Тоби вообще никого не осталось, но он, должно быть, имел в виду, никого не осталось в Нью-Йорке. Потому что мне просто не верилось, что, кроме меня, у Тоби нет никого в целом свете. Я уже все решила. Я скажу Тоби, что хочу съездить в Англию. Хочу посмотреть на эту страну. Но смысл был в том, чтобы вытащить туда Тоби. Чтобы он вернулся домой. Я видела, каким счастливым он был в Лондоне — на той фотографии в спальне. Каким свободным, непринужденным и радостным. Надо было как следует все подготовить. Продумать все до мельчайших деталей. Позвонить в несколько мест. Найти паспорт. Дел была куча, но я твердо решила, что в этот раз сделаю все, как надо. В кои-то веки хоть что-то я сделаю правильно. И сделаю это для Тоби.