Елена Блонди - Инга. Мир

До встречи гостей оставалось несколько часов, ни туда и ни сюда, все уже приготовлено, работать лень. Разве что немного поспать, пока стоит жара. Она глянула в сторону ленивых занавесей. Ага, и пока висит на башне веселый Роджер ее неуемного Олеги.

Открыла страницу гугла и задумчиво набрала в строке:

Горчичников Сергей

Минуту подумав, гугл выдал ей сведения о медицинских банках, футбольных матчах, ценах на аптечные товары. Среди всего нашелся один Василий Горчичников, годов тринадцати от роду. Инга не стала проверять, а вдруг он Сергеевич. И поменяла запрос на:

«Горчик».

Рассмотрела фотографии жгучих брюнетов с фамилиями на — ян, снова почему-то футбол и еще фотки автомобилей.

Вздохнула и лениво ввела свой сетевой ник:

«Иннга».

Тут все было по-прежнему, красовался на первом месте ее сайт, на странице картинок гугл с готовностью вывалил снопы трав, вселенные небес, паутины степных троп…

И покусывая губу, она нахмурилась, ощущая себя будто в глухом углу. Олега смеялся — гугл тебе в помощь, гугл знает все. Что только не пробовала она забивать в поисковики, даже те смешные имена, которые подарил ей Сережа, и ни одним касанием не привели они хоть к какой-то новой тропе. Казалось ей, все, что было когда-то, постепенно затягивается прозрачным ледком, отделяясь от нынешней жизни. Ну да, а как ты хотела, знатный юзер Иннга? Хозяйка полынных тропинок и морских диких побережий? Тебе кажется, если ты в сети, то и весь мир в сети?

Сердилась на себя, чтоб не думать самого плохого — если его не находит гугл, если Валя Горчичникова уехала с новым мужем, продав дом в Лесном. Если Мишка Перечник в ответ на ее отчаянное письмо написал крупными в размах, словами, та не знаю я, Инга, как перевели его, а дальше куда вышел и как, пропал сразу. Извини. Миша.

Но искать в сети было не так безнадежно и не так страшно. Она думала, ну хорошо, если даже разослать какие-то официальные запросы, вроде того письма, что отправила она когда-то, но не получила ответа, а вдруг придет ответ? И будет он совершенно и бесповоротно окончательным?

Вот и сидишь, тычешь пальцами в клаву, усмехнулась она. И почти заплакала. Видно, все же в словах «двадцать лет» было еще что-то, кроме сложенных вместе буковок. Видно какая-то жилка внутри, что медленно и незаметно наматывалась все эти годы, натянулась, дойдя до какого-то предела. А ночью казалось, наоборот, пришло какое-то понимание, возможность увидеть путь, идти и жить дальше. Может быть, это было просто смирение, а, Иннга? Попытка смириться, чтоб пережить, если натянутая жила порвется. И хлестнет…

«Сережа Бибиси»

Написала она.

«Сергей Бибиси»

Поправила написанное.

«Серега Бибиси»

И грустно улыбнулась, разглядывая пузатого пацана лет двенадцати.

Вставая, захлопнула крышку ноута. Повалилась на постель, кладя ногу на согнутое колено другой. А не хватит ли на сегодня? Вечером приедет Виолка, с сюрпризами. Развлечет.

— Показывай! — скомандовала Виолка, как только втащила в гостевую комнату сумки и наскоро умылась.

И Инга, улыбаясь, показывала.

Ташка смотреть не стала. Мельком оглядела двор, спросила скучающе, протяжным акающим голосом:

— И что? Это ва-аш пляж такой?

На кивок Инги вздохнула, подвела голубые глаза к перилам второго этажа. И переодевшись в какую-то цветастую хламиду поверх коротких шортов, надела солнечные очки и удалилась в сторону крепости, держа в одной руке планшет, а другой нажимая на кнопочки плеера.

— Ну ее, — обрадовалась Виолка, вытирая пот с еще покруглевших щек, — все не так нашей мамзели, упилила меня, пока ехали. Показывай, давай!

Вместе прошлись по маленькому двору, заглянули в летний душ, починенный Санычем, и в летнюю кухню, где по стенам висели пучки травы и медные старые казанки, а с потолка свисала декоративная керосиновая лампа с решеточкой. Поднялись на второй этаж, поглядеть в сторону моря. Пыхтя, Виолка влезла по витой лесенке к Олегову скворечнику и, одобрительно осмотрев стол с компьютером, аккуратно застеленную Вивой тахту, круговой балкончик, высунулась в заднюю дверь, разглядывая верхний небольшой огород.

— Ну, вы робинзоны, Инуся! Неужто ковыряетесь, картошка там, бурячки?

— Нет, — отказалась Инга, — это Вивино царство, она там всякие краснокнижные травы выращивает, да еще оранжерейка маленькая, за комнатой Саныча, чтоб и зимой тоже. На ее семена и горшки народ в очередь записывается, и в магазины цветочные иногда отвозим.