Наталья Кременчук - Смерть на фуршете

— Спросишь об этом у Анжелетты в приватном порядке. Она нередко бывает на фуршетах. Но девчата будут бить ее не за то…

Свернули на Неглинную. Здесь луж было еще больше.

— Посмотри, — сказал Трешнев. — На улице, где располагается здание главного банка России, мостовая немногим лучше, чем на картинах художника Рябушкина, изображающих Москву семнадцатого века… И так круглый год! Я здесь в марте, в оттепель, поскользнулся на ледяном надолбе так, что рухнул между двумя джипами на колени, словно мусульманин при намазе… Несколько дней хромал. После титанических усилий мэра и гастарбайтеров по замощению Москвы плиткой даже центр стал непроходимым — но при этом фуршетное движение вовсю развивается, социальный оптимизм власти нарастает. Великая страна!

— Ты про девчат не договорил, — напомнила Ксения.

— Девчата работают по несокрушимому принципу: главное — не уметь, а знать, как надо. Они знают, как надо в детской литературе. Готовые рецептурные книги: сколько чернухи, сколько толерантности, сколько рефлексии и какой, сколько нонсенса и абсурда и сколько психологизма… Новые Крупские!

— Как ты их!

— А как еще? Что, книжки эти для них пишутся?! Я все детское теперь на внучке проверяю…

— А у тебя что, и внучка есть?!

— Конечно, есть. Если есть сын, ведь может быть и внучка? Вероника Глебовна есть! А рецептов детской литературы нет! Но надо, чтобы было интересно. Вот и Анжелетта рассказывает истории, а не выдумывает сюжет… И у нее хоть и не все, а получается… Девчонки злятся: тетка срывает немаленькие тиражи, а их сальерианские потуги — в отвал… Детей не обдуришь.

— А «Настоящие пионеры»?!

— Ты знаешь, это не трэш. Я смотрел довольно внимательно: написано хорошо. Анжелетта не умеет писать плохо. Персонажи, понятно, еще те, но все же это заряжает на скандал и может увлечь многих взрослых. И тогда они попали! Дочитают до конца. Анжелетта действительно написала триллер, психиатрический триллер… Про всю нашу длящуюся жизнь. Могла бы взять эпиграф из «Записок сумасшедшего»: «Что это у тебя, братец, в голове всегда ералаш такой?..» Черт!

Последнее междометие относилось, однако, не к Гоголю, а к тому, что Трешнев погрузил свою летнюю туфлю в какую-то коварную лужу едва ли не по щиколотку.

— Ну вот! — сокрушенно сказал он. — Гайдар с Бурбулисом нам виноваты! Поналивали здесь луж…

Ворча, поплелся дальше.

— Инесса тоже куда-то пропала. Не звонит… Наверное, опять крокодил директор в школе задержал…

— Еще бы! Такую красавицу… — съязвила Ксения и тут же нарвалась.

— Что есть, то есть… Я же ей подробно объяснил, как идти! И бывала она здесь! Но, как все натуральные, коренные москвички, наделена географическим дебилизмом… А мы уже почти приплыли.

Зазвонил его телефон.

Трешнев выхватил «моторолу» из кармана, раскрыл, приложил к уху.

— Где ты?! Что? Видишь меня? А я не вижу! С какой бабой? Это Ксения! — Трешнев повертел головой и обратился к Ксении: — Говорит, что нас видит! Ты ее видишь?

— Не помню, сколько не видела… Могу и не узнать!

— Вот же она! — радостно заорал Трешнев.

Всего в нескольких метрах от них, на островке в разрыве бульвара, у довольно большого автомобиля оливкового цвета, стояла Инесса.

— Чего звонишь?! — закричал Трешнев, бросаясь к ней через проезд и таща за собой Ксению.

— А что же мне — горло драть через улицу?! — возмутилась Инесса. — Увидела вас — и позвонила. Ксения, это ты?

— А ты что подумала?

— Приди в мои объятия! — Трешнев произнес эту свою фразу, уже слышанную Ксенией ранее и однажды обращенную к ней. Наверняка подхватил у кого-то и вооружился.

— Как я, нормально припарковалась? — спросила Инесса, не размыкая объятий после традиционного троекратного трешневского поцелуя. — Не эвакуируют?

Трешнев осмотрелся:

— Здесь вроде можно. Пойдемте, девчата!

— Рюшик, ты сегодня уже пил?

«Рюшик»! Ксения чуть не упала на проезжей части.

— Что я мог пить, майне либе?! Юра выставил только молоко… совсем погрузился в младенчество… а сюда мы пока не дошли… Да я и вчера, на «Фуроре», почти не пил…

— Вот и прекрасно! Отгонишь мою «Надежду» со мною вместе, а я выпью.

И она протянула Трешневу ключи от авто.

— Сейчас в машине слушала новости… Федор Бондарчук объявил, что будет продюсировать экранизацию этой вашей «Радужной стерляди» и видит в главной роли Алексея Воробьева…

— Как ты все успеваешь?! — с уважением воскликнул Трешнев.