Пётр Лонгин - Путешествие в Эдем

ПОЗНАНСКИЙ Везёт же некоторым!

Рахья и Познанский прощаются за руку у небольшого кафе под тентом и расходятся.

За столиком кафе два обывателя пьют пиво с раками.

1 ОБЫВАТЕЛЬ Как Вы думаете, у нас всё наладится?

2 ОБЫВАТЕЛЬ Не знаю. Слишком много «если». Если изберём Учредительное Собрание… Если армия… Если Советы собачьих депутатов…

1 ОБЫВАТЕЛЬ Но вожди Советов, эти Гоц-Поц-Либер-Даны собираются самоликвидироваться…

2 ОБЫВАТЕЛЬ И опять «если»… А если они останутся вождями Советов? Так что одна надежда на Лавра Георгиевича…

«Приказ генерала Корнилова о замене частей на фронте отдохнувшими частями Петроградского гарнизона».

Корнилов, уже явно больной лихорадкой, отдаёт приказ. Отдав честь, ладонью утирает пот со лба и в изнеможении садится на табурет. К нему подходит Военврач с нарукавной повязкой с красным крестом, щупает пульс и помогает уйти.

«Министр-председатель Керенский объявил Корнилова мятежником».

Страстное, с преувеличенной жестикуляцией, выступление Керенского.

«По приказу Керенского большевики выпущены из тюрем».

«Временное правительство вооружает большевистскую Красную Гвардию для борьбы с Корниловым».

Раздачи винтовок и пулемётов разношёрстной Красной Гвардии.

«Арест генерала Корнилова».

Комиссар Временного правительства и двое солдат подходят к койке больного Корнилова, прогоняют Военврача и Сестру милосердия. Солдаты встают «на караул».

«Мятеж Корнилова подавлен».

«Главковерх Керенский требует сдачи оружия большевистской Красной Гвардией».

Керенский выступает перед красногвардейцами, те в ответ дружно как по команде показывают ему кукиши, а наиболее активные — голые задницы. Все, кроме Керенского хохочут.

«На выборах в Петросовет победили большевики».

Троцкий, принимающий поздравления, в толпе «рачьих и собачьих» депутатов.

«Л. Д. Троцкий вновь возглавил Петросовет».

На двери прямо над табличкой «Классная дама» приколачивают табличку «Председатель Петроградского Совета Рабочих и Солдатских депутатов тов. Л. Д. Троцкий».

Смольный. Главный вход. Матрос с винтовкой проверяет пропуска и накалывает их на штык. Мимо проходит ИВАН с чайником. Видит матроса и радостно улыбается.

ИВАН Здорово, браток!

МАТРОС Здорово, пехота!

ИВАН Слушай, браток, как бы кипяточку набрать?

МАТРОС А пропуск есть?

ИВАН Ча-во?..

МАТРОС Так… Ладно, давай чайник, я схожу, а ты покарауль.

ИВАН А, ето как?

МАТРОС Требуй со всех вот такой пропуск… (показывает пропуск) А кто без пропуска — гони в шею!

ИВАН Усё ясно!

Матрос с чайником уходит в помещение. Иван стоит на часах. К нему подходит Троцкий и пытается пройти внутрь.

ИВАН (сурово) Пропуск!

Троцкий шарит по карманам и не находит пропуск.

ТРОЦКИЙ Где же он… А, неважно, Вы меня знаете. Моя фамилия Троцкий.

ИВАН (упрямо) Где пропуск??? Прохода нет. Никаких фамилиев я не знаю.

ТРОЦКИЙ Да я — председатель Петроградского Совета.

ИВАН Ну, уж ежели Вы тако важно лицо, так должна же у вас быть хучь бы маленька бумажка…

ТРОЦКИЙ (очень терпеливо) Пропустите меня к коменданту.

ИВАН (весь в колебаниях) Нечего беспокоить коменданта ради всякого приходящего…

Возвращается матрос с чайником.

ТРОЦКИЙ (Матросу) Моя фамилия Троцкий!.. Троцкий!.. Троцкий!..

МАТРОС (чеша затылок) Троцкий? Слышал я где-то это имя… Проходите, товарищ!

Троцкий быстро идёт по коридору Смольного, входит в свой кабинет. Вслед за ним успевает прошмыгнуть Джон Рид.

РИД Good afternoon, Лев Дэвидовитч! Я — Джон Рид, корреспондент американски социалистик пресс.

ТРОЦКИЙ How do you do, товарищ Рид! Вам нужно интервью?

РИД Yes, please…

ТРОЦКИЙ You are welcome! Итак, как Вы знаете, мне уже довелось в 1905 году возглавлять Петроградский Совет, так что опыт…

Звучание голоса Троцкого затихает. Дверь кабинета Троцкого. Над ней часы. Стрелки начинают стремительно двигаться, затем останавливаются…

Часы показывают, что уже прошло около пяти часов.

Снова интерьер кабинета Троцкого. Измученный Джон Рид в груде исписанных бумаг из последних сил что-то записывает.

ТРОЦКИЙ Да, мы создали Военно-революционный комитет. Нас обвиняют, что он — орудие для захвата власти, но мы утверждаем, что это просто средство для защиты революции от посягательств, подобных корниловщине…

Обессиленный Джон Рид падает лицом в груду бумаг. Троцкий встаёт.

ТРОЦКИЙ Извините, Джон, я бы с радостью рассказал об этом поподробнее, но мне пора в цирк «Модерн», на встречу с революционным народом…