Дейв Эггерс - Зейтун

Ни один из четверых не представлял, что с ними будет дальше; понятно было только одно: ближайшую ночь они проведут в клетке.

Сирийские фамилии и ближневосточный акцент Зейтуна и Даюба, десять тысяч долларов наличными, деньги Тодда и его распечатки карт — все это говорило в пользу того, что увязли они основательно.

— Друзья мои, мы — в заднице, — подытожил Тодд.

Вариантов, как расположиться в клетке, было немного: заключенные могли стоять посередине, сидеть на цементе или прислониться к стальной скобе. Усаживаться на неимоверно грязный, в масляных потеках пол никому не хотелось. Если же они приближались к сетке, охранники тут же начинали осыпать их бранью и угрозами.

В первые часы заключения основной задачей Зейтуна было добиться телефонного звонка. Все они только об этом и просили, и всем было сказано, что телефоны не работают.

Похоже, им не врали. Они не видели, чтобы кто-нибудь разговаривал по мобильному или стационарному телефону. Прошел слух, что работают телефоны спутниковой связи и что в офисе на втором этаже есть один такой, подсоединенный к факсу.

Всякий раз, когда мимо проходил кто-нибудь из охраны, они умоляли разрешить им позвонить по этому или любому другому телефону; в лучшем случае, охранник пожимал плечами или мычал что-то неопределенное.

— Телефоны не работают, — сообщил один. — А вы вообще террористы. «Талибан», вот вы кто.

Начинало смеркаться. На допросы ушло три часа, да и в клетке они просидели столько же. Каждому выдали по маленькой картонной коробке с надписью «Копченые свиные ребрышки» на боку. Внутри находились одноразовые нож и вилка, плавленый сыр, пара крекеров, пакетик растворимого апельсинового напитка и упаковка свиных ребрышек. Это была готовая к употреблению еда типа военного пайка.

Зейтун сказал охраннику, что они с Нассером — мусульмане и не могут есть свинину.

— Ну и не ешьте, — пожал тот плечами.

Зейтун и Нассер поели крекеры с сыром, а ребрышки отдали Тодду и Ронни.

С приближением темноты звук работающего за спиной дизеля, казалось, становится все громче. Зейтун понимал, что, несмотря на усталость, вряд ли кто-нибудь из них сможет заснуть. На кораблях ему доводилось работать в машинном отделении, но даже там было тише. Такого грохота ему раньше слышать не приходилось. В ярком свете прожекторов двигатель выглядел как огромная стонущая от напряжения кровожадная печь.

— Мы можем помолиться, — сказал Зейтун Нассеру.

Он перехватил его взгляд и догадался, о чем Нассер думал. Они должны совершить намаз, им предписано делать это пять раз в сутки, и тем не менее Нассер нервничал. Вдруг их поведение вызовет еще больше подозрений? Что, если над ними станут издеваться или даже накажут?

Зейтун же, наоборот, не видел оснований этого не делать, пусть даже молиться придется на виду у всех.

— Мы должны, — сказал он. И подумал, что в таких условиях молиться надо чаще и с большим жаром.

— А как же быть с вуду [19] Ритуальное омовение, обязательное для совершения намаза, прикосновения к Корану и прочих ритуалов. ? — спросил Нассер.

Коран требует, чтобы мусульмане совершали омовение перед молитвой, а Зейтун с Нассером в клетке сделать этого не могли. Но Зейтун знал, что при отсутствии воды Коран разрешает совершать символическое омовение пылью. Так они и поступили. Подобрали с земли камешки, потерли ими ступни, головы и руки, а потом опустились на колени и совершили намаз. Зейтун заметил, что они привлекли повышенное внимание охраны, однако их это не остановило.

Стемнело, на крыше и на соседнем здании зажглись прожекторы. Ночь становилась все прохладнее и темнее, но свет не выключали, он был еще ярче, чем днем. Заключенным не выдали ни одеял, ни простыней, ни подушек. Вскоре прежнего охранника сменил на посту новый; на вопрос, где, по его мнению, им спать, он ответил, что ему все равно, где они будут спать, лишь бы он их всех видел.

В ту ночь Зейтун даже не пытался заснуть. А вдруг появится кто-нибудь из начальства, или адвокат, или какое другое гражданское лицо? Его товарищи старались кое-как устроиться на полу, подложив руки под головы. Ни один не спал. Даже если кому-то и удавалось найти удобную позу, звук работающего мотора и вибрация не давали уснуть. О сне в этом месте не могло быть и речи.

Незадолго до рассвета Зейтун навалился животом на стальную скобу. Отдохнуть в такой позе минуту-другую можно было, но никак не дольше. Тогда он попробовал прислониться к скобе спиной, скрестив руки на груди. Тоже нереально.