Ярослав Ратушный - Юдифь и олигофрен

Двойственность Иисуса, совместившего в своей личности несовместимое (небесное и земное), который противоречит себе в каждой следующей фразе, вызывает ощущение алогичности евангелических событий и деклараций. Отсюда неизбежность выбора: слепая вера или зрячее безверие. Впрочем, противоположные состояния достаточно условны: «Своими глазами смотрят, и не видят, своими ушами слышат, и не разумеют», — что актуально и в наши дни. Но не оставит нас надежда, ибо «нет ничего тайного, что не сделалось бы явным».

Бесплодно сопоставлять евангелические события с «известной» историей, ибо нет уверенности, что Галилейский проповедник странствовал в нашем времени и пространстве. Если Иисус мессия, то время его деятельности переходное, означающее гибель старого мира и зарождение нового.

Иоанн и Иисус начинают свое служение с возглашения эсхатологического времени: «Обратитесь, ибо приблизилось царство небесное!».

Царство небесное противостоит всему земному, как духовное — материальному, будущее — прошлому, невидимое — видимому. Иисус учит, что оно похоже на закваску, которую женщина положила в муку, пока не вскисло все. Мука — это земля, обращенная в свою противоположность — небо, которое подобно «зерну горчичному, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастает, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его» (Мат. 13:31).

Претерпев смерть и воскрешение, маленькое зерно становится большим деревом, а небеса, которые до поры не ощущаемые и как бы не существующие, превращаются в видимый и обитаемый мир. Знание о существовании иной незримой реальности названо верой: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1).

Перед лицом грядущего необходимо обратиться, стать малым и ничтожным, чтобы в ином мире обрести величие и силу. В потусторонней жизни нищие обретают благодать, а богатые — наказание, как в притче о нищем Лазаре, ибо подобно царство небесное скрытому сокровищу, которое «человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет» (Мат. 13:44).

Благочестивый юноша не смог даже ради вечной жизни отречься от самого большого имения — веры отцов. Тогда, посмотрев вокруг, вероятно на весь народ, Иисус сказал: «Как трудно надеющимся на богатство войти в царство божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в царство божие. Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись?» (Мар. 10:24).

Ученики ужаснулись, что в канун катастрофы напрасны вера и упование. Они думают о тщетности своих жертв, но учитель указывает верный путь: «Многие же будут первые — последними, и последние — первыми».

В притче о плевелах дан принцип изменения космоса. В начале творения существуют две противоположности: сын человеческий сеет доброе семя, а его враг — плевелы. В процессе развития мира они смешаны и неразрывны. И только в момент жатвы происходит новое разделение: пшеница закрывается в житницу, а плевелы сжигаются. Но ведь погубить — означает посеять: «Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Ио. 12:24). Следовательно, для нового творения плевелы — доброе семя, а пшеница — плевелы.

Все кажущиеся противоречия Нового Завета устраняются, если помнить, что речь идет о двух противостоящих мирах, породивших новую реальность, где «нет ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол.3:11).

Иисус во всем противопоставлен земной реальности: «Вы от нижних, я от вышних; вы от мира сего, я не от сего мира» (Ио.8:23). Пришелец не только проповедует грядущее, но и активно способствует его приходу, создавая плацдарм будущего в настоящем. В результате глобального переворота зло старого мира превратится в добро, а добро обернется злом; праведники станут грешниками, а грешники праведниками.

Небожитель заботится только о будущем, отсюда исключительный интерес ко всему греховному и увечному: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Лук.5:31).

Рождение Иисуса и его манифестация в мир связаны со смешением противоположных начал. Креститель открывает свое предназначение: «Для того пришел крестить в воде, чтобы он явлен был Израилю» (Ио.1:31). Таинство крещения состоит в смерти для жизни плотской и воскрешении в жизнь духовную. Появление искупителя вызвано не только рождеством, но и крещением.