Лия Флеминг - Спасенная с «Титаника»

Элла уже ходит и лепечет первые слова. Воздух Стаффордшира ей на пользу: кудряшки выбиваются из-под капора, темно-карие глазки-вишенки всегда радостно блестят, вызывая всеобщее умиление. Элла – очень улыбчивый ребенок. Привлекала бы ее собственная дочь столько же внимания? – порой задавалась вопросом Мэй.

Каждый божий день она с тоской думала об Элен, вспоминала, как они гуляли в Куинз-парке и смотрели на нянек, кативших перед собой нарядные коляски, или все вместе ехали на трамвае в Бэрроу-бридж, а там сидели на траве и угощались мороженым. Каким коротким оказалось их счастье… Так или иначе, Мэй должна терпеливо сносить боль, пронзающую сердце по ночам, когда во сне она видит свою дочь: волны уносят Эллу прочь, родное личико исчезает во тьме океана… Однажды Мэй проснулась с криком и увидела, что Элла стоит в своей кроватке и смотрит на нее огромными темными глазами, полными слез.

Не думай об этом , приказала себе Мэй, торопливо шагая по мощенной булыжником улице. Благодаря Форестерам она прекрасно устроена: живет в старинном городке и помогает по хозяйству в Богословском колледже, заботится о студентах – прибирает их комнаты, стирает белье, прислуживает в столовой, если надо. Будущие священники часто полуночничают, но, поскольку квартирка Мэй расположена совсем недалеко, на Дэм-стрит, по вечерам она может забегать домой проведывать Эллу, спящую в колыбельке. Мэй знает, что, если девочка заплачет, миссис Олсоп придет ее укачать.

Письмо от Селесты поможет изменить жизнь к лучшему, только сперва надо показать его канонику. Мэй читает хорошо, и все же некоторые предложения понимает с трудом. Да, и она не совсем поняла, что там написано по поводу открытия счета в банке. Селеста прекрасно разбирается во всем этом, ведь она живет в мире, где банки, адвокаты и длинные слова – самые естественные вещи; в мире, которого Мэй прежде не знала.

Она напишет Селесте перед Рождеством и вложит в письмо поздравительную открытку и небольшой подарок для Родди – теплые перчатки, которые связала сама. В первое время находить темы было нелегко, затем писать стало проще, и Мэй даже начала получать удовольствие от общения в письмах.

Сейчас ей не терпится поделиться новостями: каноник Форестер убедил ее обратиться в лондонское отделение «Фонда спасенных с «Титаника». Мэй рассказала о своей трагедии, причем ни словом не солгала: она вдова с ребенком на руках.

– Вы имеете полное право на компенсацию, миссис Смит, но если вы не заявите о своем праве, то ничего не получите, и это весьма серьезно скажется на вашем с Эллой благополучии, – настаивал каноник.

Интересно, остались ли в жилище старика хоть какие-нибудь следы порядка, который Мэй навела в свое последнее посещение? Некоторое время он провел вместе с сыном Селвином за городом, в родовом доме, однако не любил задерживаться там надолго, предпочитая маленький коттедж позади Соборного двора.

О трагедии Мэй не знал никто, не знали даже ректор колледжа и его жена. Так лучше, считала Мэй, однако это письмо все меняло.

Она едва устояла перед искушением отослать друзьям в Болтон рождественские открытки с коротенькой припиской о своей новой жизни и даже выбрала несколько симпатичных открыток в лавке, но потом испугалась: а вдруг они напишут в ответ и пригласят ее в гости? Мэй вернула открытки продавцу и поспешила прочь, решив, что благоразумнее хранить молчание.

Каноник Форестер нацепил на нос очки и прочел письмо.

– Вы будете получать пятнадцать шиллингов и шесть пенсов в неделю плюс три шиллинга на ребенка. Тут еще приложен чек на сумму просроченных выплат. Вам следует немедленно отнести этот чек в банк.

– Но у меня нет собственного счета. Как его завести? – растерянно спросила Мэй.

У людей ее круга не бывает банковских счетов. Все свои скудные денежные запасы она хранит в жестяной коробочке из-под чая на каминной полке. Банки, счета – это для нее темный лес.

– Просто предъявите чек в банке на углу Маркет-стрит, подпишите заполненные бланки, и вам выдадут банковскую книжку. Ваши деньги будут в полной сохранности, и у вас появятся новые возможности, – улыбнулся каноник.

Мэй оторвалась от уборки.

– Какие?

– Теперь вы можете позволить себе отдельное жилье. Например, снимать небольшой коттедж.

– А кто же тогда присмотрит за Эллой?

– Будете оплачивать приходящую няню или меньше работать.

– Нет-нет, я должна работать, – возразила Мэй. – Я не привыкла бездельничать, меня так воспитали. – Мысль о долгих свободных часах ужаснула ее.