Лия Флеминг - Спасенная с «Титаника»

– Бабуля, ну разве у меня есть время ухаживать за девушками? – вздыхал Родди.

– Умей делать дело, умей и позабавиться, юноша, – улыбалась Хэрриет.

Приятно, что бабушка о нем беспокоится, однако пока ему не до подружек. Во всяком случае, его не привлекают набожные девицы из церкви с тошнотворно-сладенькими улыбочками. Он не собирается повторять родительских ошибок.

Родди полностью устраивает нынешняя жизнь: поездки на Восточное побережье, через горы в Виргинию, на север и юг – в любую точку страны, куда можно доставить один груз и вернуться назад с другим. Резиновые шины – не проблема, главная опасность – крутые дороги и усталость, но под сиденьем у него всегда есть фляга с кофе. Обедая в придорожных кафе, он завел знакомства с другими дальнобойщиками и уже знает, с кем можно состязаться в скорости.

После той роковой ночи, когда он пришел в дом Уилла и попросился переночевать, Родди перестал оглядываться на прошлое и задумываться, как иначе могла бы сложиться судьба. Сейчас он сам себе хозяин, король дорог, и сам способен выполнить любую работу, которую поручает своим подчиненным. Он живет полной жизнью, даже «через край», как говорит встревоженная бабушка. Родди расстался с манерами ученика дорогой частной школы. В бизнесе выживает тот, кто сильней. Бог с ним, с Рождеством. У Эффи Морган или родителей Уилла для него всегда найдется кусок жареного мяса. Конечно же, он отправил подарки в Личфилд, даже ухитрился раздобыть две пары перчаток на меху для Эллы и миссис Аллен.

Родди сидел в закусочной, когда до его слуха донеслись протяжные голоса хора, исполняющего рождественский гимн по радио. На мгновение сердце защемило от тоски: вспомнились Личфилдский собор, озаренный свечами, праздничный стол в гостиной, украшенный плющом и остролистом, сливовый пудинг Мэй, в котором он всегда старался найти серебряную монетку, хлопушки со смешными колпаками внутри, шарады, песни у рояля и бодрые прогулки по стаффордширским полям на второй день Рождества.

Теперь все это далеко-далеко, в другом мире, а он, Родди, – мужчина, занятый мужским делом. Даже если он одинок, если труд тяжел, а результат непредсказуем, это его собственный выбор, и пути назад нет. Рождество – лишь дата в календаре, еще один рабочий день. И все-таки в глубине души ему хочется побывать дома. Дома? Прошло ведь уже столько лет…

Фрэнки Бартолини любил мессу навечерия Рождества: мерцание свечей, приглушенное шарканье прихожан во время торжественной процессии, когда священник кладет в ясли фигурку младенца Христа и освящает их. Фрэнки, служка в алтаре, чувствует собственную важность: облаченный в белое, он держит подсвечник на длинной ножке, пока священник нараспев читает молитву.

На улице идет снег, с неба сыплются пушистые хлопья, точь-в-точь как на рождественской открытке. Со своего места Фрэнки видит мать – на ней лучшая шляпка, золотисто-рыжие волосы на висках тронуты сединой. Патти глазеет по сторонам, выискивает друзей. Джека, как обычно, нет. Он вообще не ходит в церковь.

В этом году они впервые отметят Рождество без отца. В семье все бодрятся, хотя сильно тоскуют. Папа с огромным нетерпением ждал поездки в Италию и уже прислал им несколько открыток, однако его нет с ними больше месяца, и мама очень сильно скучает.

Денег на подарки и сладости взять негде. Работать приходится много, мама экономит каждый цент. Впрочем, скоро ей придется кормить на один рот меньше: Фрэнки уедет в семинарию учиться. Там он проверит, не ошибся ли с призванием. Он считал себя дезертиром, пока не увидел гордую улыбку мамы: «Ты родился на свет, чтобы служить Господу, и уподобишься Самуилу, сыну Анны, который среди ночи трижды услышал глас Божий, призывающий его. Не волнуйся, мы справимся. Патти уже кое-что зарабатывает выступлениями с ансамблем, да и папа скоро вернется, так что выкини из головы все мысли насчет того, чтобы бросить учебу. Следующий год мы начнем с чистого листа… Кажется, только вчера мы с вашим отцом познакомились в старом соборе Святого Патрика. Нас свело горе, а вместе мы обрели радость. Негоже печалиться заранее. У нас будет счастливое Рождество, Фрэнки, я точно знаю».

– Мама, когда мы пойдем домой и будем кушать печенье? Ты же обещала, – захныкала Патти. Ей всегда хочется есть.

Фрэнки задрал подол ризы и выудил из кармана две монеты по двадцать пять центов.

– Зайди в кондитерскую, а потом устроим пир.

– Фрэнки, – вспыхнула Кэтлин, – это же твои «хоровые» деньги, ты специально копил.