Себастьян Фолкс - И пели птицы...

Джек приложил палец к губам, прошептал: «Фрицы» — и указал на дыру.

Наступила тишина. Стивен вглядывался в профиль слушавшего ее Джека, в его выцветшую, мокрую от пота рубашку с закатанными рукавами, в щетину на толстой выбритой армейским парикмахером шее.

Там, откуда они пришли, раздался взрыв, а следом шелест осыпавшейся земли и стук камней. Все четверо остались неподвижными. Теперь они слышали шаги в туннеле, который тянулся параллельно их собственному. Шаги вроде бы удалялись в направлении британских окопов.

Внезапно Хант завопил:

— Мы заперты! Заперты! Они подорвали туннель! Иисусе, я так и знал. Я…

Стивен залепил рот Ханта ладонью, прижал его голову к стене. Шаги замерли, потом стали возвращаться к ним.

— Сюда, — сказал Стивен и шагнул в сторону выхода. — Нужно отрезать их, пока они не добрались до наших.

Ближе к концу боевого туннеля, перед его соединением со штольней, образовался завал из досок и земли, которую выбросил услышанный ими взрыв. Стивену и Джеку удалось перебраться через груду мусора, и тут позади защелкали выстрелы.

— Они пробились, пробились! Они пролезли в дыру! — заголосил Хант.

Стивен перетащил через завал Бирна. Он увидел, как Хант бросил покатившуюся по земле гранату и кинулся перебираться через груду земли. Ярдах в тридцати от них ударили винтовки. Показались четверо немцев, но тут граната Ханта взорвалась с громовым, сотрясшим землю хлопком. Двоих немцев отбросило в глубь туннеля, третьего вбило боком в стену, однако через несколько секунд стрельба возобновилась. Стивен взобрался на груду и начал стрелять в темноту. Бирн занял позицию рядом с ним, подтянул к себе громоздкую винтовку. Оба стреляли и стреляли, целя по вспышкам вражеских выстрелов. Стивен потянулся к висевшим на его поясе гранатам. Попасть во что бы то ни было из винтовки было невозможно, тогда как граната способна причинить врагу гораздо больший ущерб; может быть, она перекроет проход, позволив минерам, которые закладывали заряд в параллельном туннеле, невредимыми выбраться наружу. Возясь с ремнем, он крикнул другим, чтобы они тоже бросали гранаты. Собственная его отцепляться от ремня не желала. Стивен отчаянно ковырял ее пальцами, стрельба впереди усиливалась, а затем ему показалось вдруг, что на него обрушился дом. Какая-то сила швырнула его назад.

Хант встал на него, примерился и метнул гранату сквозь освобожденное Стивеном пространство. Они с Бирном отправили в боевой туннель по три гранаты каждый, и после череды раскатистых разрывов ярдах в двадцати от них обрушился потолок. Стрельба прекратилась, Бирн, выучивший на фронте несколько немецких слов, услышал приказ об отходе. Вместе с Джеком, показывавшим им дорогу, они поволокли Стивена к штольне, ругаясь и скрежеща зубами от усилий, которые требовались, чтобы тянуть за собой его обмякшее тело. В штольне они встретили нескольких вышедших из второго туннеля проходчиков и четверых минеров, которые устанавливали запалы во взрывной камере.

Началась бестолковщина — крики, попытки объяснить, что случилось. Потом солдаты, сменяя друг друга, потащили Стивена по туннелю к лестнице, но их усталые руки постоянно оскальзывались в его горячей крови.

Наверху их ждал хаос. Новый артиллерийский обстрел унес жизни многих окопников и разрушил бруствер на протяжении более чем пятидесяти ярдов. Уцелевшие искали укрытия кто где мог. Бирн затащил тело Стивена в относительно целый участок траншеи, Хант отправился на поиски санитаров. И услышал, что блиндаж полкового медицинского поста уничтожен прямым попаданием снаряда.

Стивен лежал на боку, прижавшись щекой к доске настила; ноги его Бирн подогнул, чтобы они не мешали сновавшим по траншее солдатам. Лицо покрывала грязь, поры заполнила земля, которую вбил в них разрыв немецкой гранаты. Из предплечья Стивена торчал осколок, шею пробила винтовочная пуля; взрывом его контузило, и он был без сознания. Бирн вскрыл пакет первой помощи, вылил в дыру на шее Стивена пузырек йода, извлек из полотняного пакетика бинт, наложил на шею повязку.

В десять раздали паек. Бирн попытался влить Стивену в рот немного рома, но не сумел разжать ему зубы. Во время обстрела главным делом бойцов был ремонт защитных сооружений и эвакуация способных ходить раненых. Стивен целый день пролежал в вырытой для него Бирном нише, и только совсем уж под вечер явились санитары с носилками, доставившие его на перевязочный пункт.