Джеффри Арчер - Лишь время покажет

— Его арестовали?

— Нет, — ответила экскурсовод, — Караваджо всегда успевал перебраться в новый город до того, как силы правопорядка успевали его нагнать, а его святейшество в конце концов даровал ему помилование.

— Почему? — не унимался мальчик.

— Потому что хотел, чтобы Караваджо выполнил для него еще несколько заказов. Некоторые входят в число семнадцати работ, поныне выставленных в Риме.

Тем временем Гарри заметил Джайлза, восторженно уставившегося на картину. Он отделился от группы и подошел к другу.

— И давно ты уже тут стоишь? — спросил он.

— Достаточно, чтобы влюбиться, — отозвался Джайлз, по-прежнему не отрывая взгляда от экскурсовода.

Гарри рассмеялся, сообразив, что Джайлз уставился вовсе не на портрет, а на элегантную, уверенную в себе молодую женщину, рассказывавшую мальчикам о картинах.

— По-моему, она не вполне подходит тебе по возрасту, — заметил Гарри. — Подозреваю, что даже ты не сможешь себе позволить ее внимание.

— Я готов рискнуть, — заявил Джайлз.

Экскурсовод повела группу в следующий зал. Джайлз послушно двинулся следом и расположился так, чтобы хорошо видеть ее, пока остальные мальчики рассматривали статую Полины Боргезе работы Кановы — как выразилась она, «вероятно, величайшего скульптора всех времен». Джайлз не собирался с ней спорить.

— Что ж, на этом наша экскурсия заканчивается, — объявила женщина. — Но если у вас остались вопросы, я пробуду здесь еще несколько минут, не стесняйтесь.

Джайлз стесняться не стал.

Гарри с изумлением наблюдал, как его приятель решительно подошел к молодой итальянке и заговорил с ней так, будто они были старыми друзьями. Даже маленький мальчик из первого ряда не решился его перебить. Несколько минут спустя Джайлз вернулся к Гарри, причем на лице его сияла широченная улыбка.

— Она согласилась со мной поужинать.

— Я тебе не верю, — заявил Гарри.

— Но возникло некоторое затруднение, — добавил Джайлз, не обращая внимания на друга, который смотрел на него, словно Фома неверующий.

— Небось не одно…

— …которое можно преодолеть с твоей помощью.

— Тебе нужно, чтобы вас сопровождала дуэнья, — предположил Гарри, — на тот случай, если ситуация выйдет из-под контроля.

— Да нет же, тупица. Я хочу, чтобы ты присмотрел за моей сестрой, пока Катерина знакомит меня с римской ночной жизнью.

— И не надейся, — заявил Гарри. — Я приехал в Рим не для того, чтобы работать за тебя нянькой.

— Но ты же мой лучший друг, — взмолился Джайлз. — Если ты не поможешь, к кому мне еще обратиться?

— Почему бы тебе не попытать удачи с Полиной Боргезе? Сомневаюсь, что у нее есть какие-нибудь планы на сегодня.

— Тебе всего-то и нужно поужинать с ней и проследить, чтобы к десяти легла спать.

— Прости, что упоминаю об этом, Джайлз, но мне казалось, что ты приехал в Рим поужинать со мной?

— Я дам тебе тысячу лир, если ты избавишь меня от ее общества. А с утра позавтракаем у меня в отеле.

— Меня не так просто подкупить.

— И, — добавил Джайлз, разыгрывая свой главный козырь, — еще я отдам тебе мою запись Карузо, поющего в «Богеме».

Гарри обернулся и обнаружил стоявшую рядом девушку.

— Кстати, — заметил Джайлз, — это моя сестра Эмма.

— Привет, — бросил ей Гарри и, повернувшись к Джайлзу, изрек: — По рукам.

На следующее утро Гарри присоединился к Джайлзу за завтраком в отеле «Палас», и друг приветствовал его с той же самонадеянной улыбкой, какой щеголял всякий раз, когда набирал сотню перебежек.

— Ну, как прошло с Катериной? — спросил Гарри, не желая услышать ответ.

— Превзошло мои самые смелые мечты.

Гарри уже собирался расспросить его подробнее, когда рядом объявился официант.

— Cappuccino, per favore [46] Капучино, пожалуйста (ит.). , — заказал Гарри, а затем все же спросил: — И как далеко она позволила тебе зайти?

— До самого конца, — заявил Джайлз.

Гарри разинул рот, но оттуда не вылетело ни звука.

— А ты…

— Что я?

— А ты… — попытался Гарри снова.

— Да?

— Видел ее раздетой?

— Да, конечно.

— Все тело?

— Естественно, — подтвердил Джайлз, когда перед Гарри поставили чашку кофе.

— Не только верхнюю половину, но и нижнюю?

— Все целиком, — сообщил Джайлз. — Кроме шуток.

— Ты трогал ее грудь?

— Вообще-то, я лизал ее соски, — заявил тот, отхлебнув кофе.

— Ты… что делал?

— Что слышал, — отрезал Джайлз.

— Но ты, в смысле, ну…

— Да.

— Сколько раз?

— Я сбился со счета, — заявил Джайлз. — Она была ненасытна. Семь, а то и восемь. Она просто не давала мне заснуть. Я бы до сих пор оставался там, если бы ей сегодня не нужно было к десяти утра в Музей Ватикана читать лекцию очередной кучке сопляков.