Джеффри Арчер - Лишь время покажет

Мне не меньше, чем самому Гарри, не терпелось узнать, поступил ли он в Оксфорд, и мы договорились встретиться у библиотеки наутро после того, как он получит теле грамму с ответом.

В ту пятницу я опоздала на несколько минут, но стоило мне увидеть, как он сидит на верхней ступеньке, спрятав лицо в ладонях, я сразу поняла, что он провалился.

Едва завидев Эмму, Гарри вскочил и заключил ее в объятия. И все никак не отпускал — такого с ним прежде на людях не случалось, и это подтвердило ее догадку, что у него плохие новости.

Не обменявшись с ней ни словом, он взял ее за руку и повел внутрь здания, вниз по деревянной винтовой лестнице, потом по узкому кирпичному коридору, пока не подошел к двери с табличкой «Древности». Заглянул внутрь, проверяя, не обнаружил ли кто их тайное убежище.

Они сели напротив друг друга за маленьким столиком, где в прошлом году провели столько часов за учебой. Гарри дрожал, и вовсе не из-за сквозняка в комнате без окон, где все стены были заставлены полками с книгами в кожаных переплетах, покрытыми слоем пыли, — некоторые, похоже, не брали в руки годами. Со временем они и сами станут древностями.

Прошло какое-то время, прежде чем Гарри заговорил.

— Как по-твоему, могу ли я сказать или сделать вещь, из-за которой ты разлюбишь меня?

— Нет, милый, — заверила его Эмма, — это невозможно.

— Я выяснил, почему твой отец так упорно старался нас разлучить.

— Я уже знаю, — ответила Эмма, чуть склонив голову, — и уверяю тебя, что это не имеет значения.

— Откуда ты можешь знать? — удивился Гарри.

— Отец рассказал нам, когда мы вернулись из Шотландии, но взял с нас слово хранить тайну.

— Он рассказал вам, что моя мать — проститутка?

Эмма была ошеломлена. Минуло некоторое время, прежде чем она достаточно оправилась, чтобы заговорить.

— Нет, ничего подобного, — горячо возразила она. — Как у тебя язык поворачивается такое говорить?

— Потому что это правда, — объяснил Гарри. — Последние два года моя мать работала не в отеле «Рояль», как я считал, а в заведении под названием «Ночной клуб Эдди».

— Это еще не делает ее проституткой, — заметила Эмма.

— Тип за стойкой со стаканом виски в руке держал ее за бедро и явно рассчитывал не на вдохновляющую беседу.

Эмма потянулась через стол и нежно коснулась щеки Гарри.

— Мне так жаль, милый, — проговорила она, — но это ничуть не меняет моего отношения — и никогда не изменит.

Гарри выдавил слабую улыбку, но Эмма промолчала, понимая, что ей осталось не больше нескольких мгновений, прежде чем он задаст неизбежный вопрос.

— Если твой отец имел в виду не это, — проговорил он, внезапно опять посерьезнев, — то что же он вам рассказал?

На этот раз уже Эмма спрятала лицо в ладонях, понимая, что ей не осталось другого выхода, кроме как выложить правду. Она, как и мать, совершенно не умела лгать.

— Что он вам рассказал? — повторил Гарри уже настойчивей.

Эмма вцепилась в край стола, пытаясь успокоиться. Наконец она собралась с духом и посмотрела на Гарри.

— Мне нужно задать тебе тот же вопрос, который ты задал мне, — сообщила Эмма. — Могу ли я сказать или сделать что-то, из-за чего ты разлюбишь меня?

Гарри подался к ней и взял за руку.

— Конечно нет, — сказал он.

— Твой отец погиб не на войне, — тихо проговорила она. — И вероятно, мой отец повинен в его смерти.

Она крепче сжала ладонь Гарри и выложила ему все, что рассказал им отец в тот день, когда они вернулись из Шотландии.

Когда она закончила, Гарри выглядел оглушенным и не мог выговорить ни слова. Он попытался встать, но ноги подкосились, как у боксера, пропустившего роковой удар, и юноша рухнул на стул.

— Я уже давно знал, что мой отец не мог погибнуть на войне, — тихо произнес он в итоге, — но чего я по-прежнему не понимаю, так это почему моя мать не сказала мне правду.

— И теперь, когда правда тебе известна, — начала Эмма, пытаясь удержаться от слез, — я пойму, если ты захочешь по рвать со мной после всего горя, которое причинил твоей семье мой отец.

— Ты в этом не виновата, — возразил Гарри, — но его я не прощу никогда. — Он чуть помолчал и добавил: — И я не смогу встретиться с ним лицом к лицу после того, как он узна́ет правду о моей матери.

— Ему вовсе не нужно этого знать, — заметила Эмма, снова взяв его за руку. — Эта тайна навсегда останется между нами.

— Теперь это уже невозможно.

— Почему?

— Потому что Джайлз видел, как человек, следивший за нами, стоял напротив «Ночного клуба Эдди».