Хосе Сампедро - Река, что нас несет

— Я принесла вам одно из лучших вин, этот виноград растет на самой макушке холма, — сказала она, склоняясь над стаканами, отчего ее грудь, надежно прикрытая платьем, стала еще соблазнительнее. — По четыре реала за кварту.

— Черт возьми! Как оно подорожало! С двух-то реалов…

— Два реала стоит слабенькое, — ответила она с решительной улыбкой. — Если хотите, я принесу…

— Оставьте это, — снова проговорил Белобрысый.

— У нас такого вина только один бурдюк, а стало быть, и цена ему выше.

Отхлебнув немного, Сухопарый подмигнул.

— Могу поклясться, вино то самое, что стоило два реала… Впрочем, именно поэтому можно заключить, что вы хорошая хозяйка, — произнес он насмешливо.

— При чем тут хозяйка? Уверяю вас, оно того стоит. Еще никто не жаловался, что дорого.

— Потому что продаете это вино вы! — осмелел наконец Белобрысый, отхлебнув большой глоток.

— Неужели?! А вы, оказывается, умеете говорить! — засмеялась женщина.

— Почему бы вам не выпить с нами стаканчик?

— Не могу, у меня дел много, — вздохнула она, вспомнив о своих обязанностях.

— Мы сейчас уйдем… Принесите нам еще кувшин… Этот и тот, что вы принесете, как раз наполнят наш бурдюк.

— Только, чур, здесь не напиваться, хорошо? — смеясь предупредила она и снова скрылась в дверях.

— Не беспокойтесь, — крикнул ей вслед Сухопарый. — Мы, сплавщики, народ стойкий!

— Будь я королем, сделал бы ее королевой! — из глубины души вздохнул Белобрысый.

Вскоре женщина принесла еще один кувшин, побольше. Мужчины следили за каждым ее движением.

— Дайте-ка еще стаканчик.

Опа сняла с полки стакан, но позволила налить себе чуть-чуть и не присела.

— Только чтобы вас уважить, — сказала она.

Всякий раз, когда Белобрысый хотел украдкой полюбоваться ею, его взгляд неизбежно сталкивался с ее глазами и он видел складку возле ее губ — не насмешливую, не веселую, а какую-то такую, что он вдруг сказал:

— Да, работы у вас хватает… Как вас зовут? Хочу запомнить ваше имя на всю жизнь.

— Так уж и на всю, — пошутила она, — Меня зовут Ньевес{Nieves (исп.) — снежная.}.

— Вам очень подходит это имя. Судя по говору, вы не здешняя.

— Я из Валенсии.

— Ваше здоровье, Ньевес, — произнес Сухопарый, поднимая стакан. А затем, поставив его на стол, осмелился спросить: — Как вы вышли замуж за Федерико?

— Священник поженил. Как всех.

— Я не о том… — не отставал Сухопарый, который никак не мог себе представить тщедушного Федерико рядом с этой женщиной. Но она не дала ему договорить:

— Когда я сюда попала, у меня прямо сердце сжалось. Но, как видите, дела наши идут на лад. Прежде всего я привела в порядок дом, посадила цветы… Здесь почему-то не любят цветов, не то что у меня на родине.

Сухопарый кивнул, вспоминая угрюмых женщин из его родных мест.

— А сейчас муж отправился в город, чтобы узнать, не удастся ли нам приобрести кое-какие сельскохозяйственные инструменты да нанять нескольких работников. Мы собираемся вспахать эту землю. Муж получил кое-что в наследство от дяди, который жил в моих краях… Но если бы я не присматривала за всем… Еще столько нам нужно!.. Земля, конечно, вернет Сторицей, но когда это еще будет!

— Ну и вино! — причмокнул Сухопарый, воспользовавшись паузой, — Правильно сделали, что повысили на него цену. Глядишь, и мы, пьяницы, поможем вам: с миру по нитке — голому рубаха.

— Жаль, что у меня нет денег! — порывисто воскликнул Белобрысый, — Я бы все вам отдал, сейчас же. Чтобы вы поскорее, — прибавил он, — подняли хозяйство.

— Правда? — улыбнулась она, глядя на него широко открытыми, немигающими глазами, и складка возле ее губ стала приветливей, — Спасибо вам большое!.. Понемножку все уладится. У нас уже есть три свинки. Такие красавицы!.. Муж чуть было не купил первых попавшихся, с черными пятнами. Но я выбрала трех беленьких-пребеленьких, пухленьких-препухленьких.

В голосе ее и словах звучало сладострастие, словно она говорила не о поросятах, а о женщинах.

— А щетинка у них, — восхищалась она, словно девочка своими игрушками, — светленький пушок, так и золотится на солнышке. Любо-дорого посмотреть… Совсем как у этого парня…

И она вдруг ткнула пальцем в грудь Белобрысого, из-под расстегнутой рубахи которого виднелась белая кожа с редкими завитками белокурых волос. У Белобрысого перехватило дыхание. Казалось, палец ожег его огнем. Сухопарый нахмурился. Она вздохнула и проговорила, словно пробудившись от сладкого сна.