Кирилл Гольцов - Дом на цилиндрах

— Извините, но я не совсем понимаю, о чём вы…

— Кто же, Кирилл, кроме вас, не просто понимает, а знает, что и как лучше сделать?

— Может быть, вы что-то опять немного путаете… — После минутного молчания, я неопределённо пожал плечами.

— Кто же, по-вашему, лучше учителя меня направит в нужное русло? — рассмеялся Константин Игнатьевич и зашелестел лежащими у него на столе бумагами, извлечёнными из плотной жёлтой папки. — Вы же, если не ошибаюсь, уже почти пятнадцать лет учительствуете?

— Не хочу вас опять разочаровывать, но учителем я никогда не был…

— Ах, вот оно как. Неужели опять что-то здесь напутали? Знаете, люди иногда бывают настолько невнимательными, что готовы переставить с ног на голову самые очевидные вещи и не справиться даже с тем, что кажется верхом элементарности. Вам так не кажется?

— Да, наверное, бывает по-всякому, — согласился я, но червячок внутри со всей очевидностью твердил мне, что никаких случайностей и ошибок здесь нет, а напротив, имеет место какой-то новый коварный замысел. В чём он состоит, это только предстояло аккуратно выяснить.

— А что со мной произошло, доктор?

— Что вы имеете в виду?

— Ну, как я сюда попал и вообще?

— А вы что же, ничего не помните? — Константин Игнатьевич откинулся на спинку скрипнувшего кресла, и в стёклах пенсне зловеще вспыхнули отсветы потолочных ламп.

— Нет, почему же, только всё как-то путается в голове…

— Ничего, ничего, Кирилл, всё у вас в порядке, а будет ещё лучше. Так, кое-что вспомните, и я, разумеется, помогу.

— Ведь с Максимом никакой ошибки не было? — сглотнув, спросил я, прекрасно понимая, что спорить здесь и что-то утверждать бесполезно: если это действительно психиатрическая клиника, то нужно действовать аккуратно и больше скрытно. Ведь упор на потерю памяти, несомненно, должен смотреться гораздо более здраво, чем утверждение, противоречащее взглядам окружающих на нормальность, пусть и сто раз правильное. Поиграем, ничего страшного в этом нет, зато, глядишь, скорее отсюда выберусь.

— Наверное, всё-таки нет. Во всяком случае, именно это имя написано в вашем паспорте!

— Понятно…

— Ваша супруга и друг Александр, если не ошибаюсь, привезли вас сюда три недели назад, — Константин Игнатьевич выдержал паузу, внимательно наблюдая за моей реакцией, и, вздохнув, покачал головой: — Вижу, что про них вы тоже затрудняетесь что-то вспомнить. Ну хорошо, а как на счёт вашей дочки Виолетты?

Я вздрогнул, и, кажется, часть разрозненной мозаики в голове встала на место. Мгновенно перед глазами возник образ Андрея, который едет вместе со мной к Николаю, испепеляюще-жаркая крыша и телефонный разговор о том, что девочку похитили, при этом кого-то застрелив.

— Что-то такое мелькнуло… — осторожно ответил я.

— Ну вот, видите, всё совсем не так плохо и пугаться этого ни в коем случае не надо. Всё, что вам сейчас нужно, покой и положительные эмоции. Сами не заметите, как всё придёт в норму.

— Так это просто больница?

— Да, можно сказать, реабилитационный центр!

— А почему решётки на окнах?

— Да не переживайте вы так… — рассмеялся доктор, звонко хлопая ладонями по столу. — В смирительную рубашку вас никто кутать не собирается. Мы и в самом деле находимся в корпусе лечебницы, однако это всего лишь платное отделение, куда ваша жена и друг временно вас поместили, чтобы вы пришли в себя. И давайте будем честными, вам это действительно необходимо, и они сделали это очень даже вовремя. Тут, наверное, ещё и дело в тех препаратах, что вы принимали.

— Каких?

— Подзабыли? Ну если быть кратким, то речь идёт о наркотиках, но определённого свойства. В любом случае именно ваш последний укол, хотя до этого, надо думать, вы просто принимали их внутрь, да ещё и эта аномальная жара привели к тому, что вы потеряли на улице сознание. При этом ещё и чуть было не сломали ногу. Зато теперь всё в порядке. Чувствуете какую-нибудь тягу или обеспокоенность?

— Пожалуй, нет… — задумчиво протянул я и тут же спросил: — А огнестрельных ранений не было?

— Ну, положительно, вы шутник! — чему-то расхохотался врач и осторожно пощупал свою причёску. — Конечно же, нет. Если не верите и вам кажется что-то другое, можете осмотреть себя прямо сейчас. Ведь, согласитесь, дырочки, хоть и залатанные, должны были обязательно остаться.

— Я верю вам, просто что-то такое промелькнуло, и мне подумалось, что не будет ничего плохого, если не стану держать это в себе и спрошу. А так вроде самочувствие хорошее.