Павел Лаптев - Сказки уличного фонаря

— У Вас очень красивые волосы, Вы знаете? — сказал он клиенту.

Парень ничего не ответил ему, только покраснел и увёл глаза от самого себя в зеркальном отражении.

— Ага, жалко даже состригать их, — продолжил настырный парикмахер.

Парикмахерша Юрия Юрьевича поему-то усмехнулась и сказала:

— Андрюша, ты всех клиентов у нас испугаешь.

Андрюша ничего ей не ответил и продолжил своё дело. Так продолжалось ещё минут пять, после чего парикмахерша почему-то начала неприятно шмыгать носом.

— Вот так! — сказала она дрожащим голосом. — А евонная мамаша, моего Бэу, тоже заявила, что и Вадика она заберёт к себе, мол, я некудышная мать, представляешь, Андрюш.

Так она всхлипывала, пытаясь одновременно стричь и вытерать навернувшиеся слезы рукой с ножницами и в один такой момент ткнула Юрию Юрьевичу ими в глаз.

— Ай! — сказал Юрий Юрьевич, — чего Вы!

— Ой! — ойкнула парикмахерша. — Извините, ради Бога!

Юрий Юрьевич зажмурился, поморгал и застенчиво улыбнулся.

— Ничего! Вроде видит.

Парикмахер Андрюша и его клиент парень засмеялись, но тут же остановились, потому как неудобно стало перед Юрием Юрьевичем.

В следующей пятиминутной тишине продолжилось стрекотание ножницами. Потом Андрюша кашлянул и сказал своему клиенту:

— Виски прямые или косые будем?

Парень пожал плечами, рассмотрел себя в зеркале, покрутив головой, и выдохнул:

— Да, прямые, пожалуй, ага.

— Знаете, — протянул ему Андрюша. — Вам вообще пойдёт без висков, эдакая американская причёска, как у здоровенных потных нигеров в боевиках.

Парикмахерша пискнула.

— Фу! — сказала весело она. — Потные нигеры, гадость какая.

— Да, — вдруг сказал Юрий Юрьевич, заинтересовавшись темой. — Эти американские боевики одна пошлятина. Принижают великие ценности до своих низменных размеров. Вот и наши современные деятели начали снимать такую же мерзость. Включишь телик, а посмотреть и нечего, одни убийства и секс. То дело наше советское кино, где чистые и светлые отношения между мужчиной и женщиной. Где ж такие сейчас найти? — Юрий Юрьевич посмотрел в зеркале на свою парикмахершу, на Андрюшу и его клиента.

Но никто из них не знал где найти такие отношения сейчас, потому никто ничего Юрию Юрьевичу не ответил. Только парикмахерша вздохнула глубоко и представила, что к чистым и светлым отношениям неплохо бы ещё было добавить чуточку интима.

— Любви бы побольше! — сказала она об этом.

— Да, — согласился о своём Андрюша и, подбрив клиенту опасной бритвой шею, добавил. — Стоим мы как-то рядом на автобусной остановке с другом, стоим и разговариваем, и — ливень хлынул во всю. И все, кто стоял забежали под навес. А нам хоть бы что, дождь не замечаем, только за руки держимся, обнялись. И все, кто пробегают мимо — сырые, мокрые нам завидуют. Вот такая была любовь, что и дождь не замечаешь.

Андрюшин клиент покашлял, поёрзал в кресле.

— Не отстраняйтесь, пожалуйста, а то я Вас порежу, — сказал ему серьёзно Андрюша.

Клиент притих, только глазами в зеркале начал пристально следить за движениями андрюшиных рук, которые ещё немного подравняли чёлку, смахнули кисточкой с лица состриженные волосинки и сняли простынку.

— Двести рублей, — сказал Андрюша.

Клиент встал и достал бумажник.

— Дурь это всё, — сказал он, расплачиваясь. — Нет никакой любви, а есть вот бабло.

— Да уж, — сказала ему многозначительно парикмахерша. — Как в анекдоте — любовь придумали русские, чтобы своим бабам деньги не платить. Так пойдёт? — спросила у Юрия Юрьевича о его чёлке, на что тот кивнул головой.

Она начала подбривать шею Юрия Юрьевича, потом и щёки.

— Андрюш, — предложила коллеге. — Хочешь, я тебя познакомлю с одной девочкой? Сказка. Фигурка, как у Дюймовочки. Ноги от шеи, грудь вот така…

Вдруг Юрий Юрьевич ощутил в левом ухе резкую боль и рефлекторно зажал его рукой.

— Ай-йа! — вскрикнул он сипло.

— Что, что? — крикнула и парикмахерша и увидела на своём клиенте кровь.

— Ай! — крикнула она сильнее, когда увидала на полу ухо Юрия Юрьевича.

А он вскочил с кресла и начал бегать по маленькому залу. Все застыли и смотрели на Юрия Юрьевича, не зная, что предпринять в этой ситуации.

Но вот Андрюша спокойно поднял отрезанное ухо и бросил его в умывальник. Потом остановил стонущего Юрия Юрьевича и усадил назад в кресло.

— Что же Вы так? А? — причитал Юрий Юрьевич. — Как же Вы так?

— Послушайте, послушайте! — призвал его Андрюша. — Вот выпейте быстрей, — засунул в рот Юрию Юрьевичу флакон с туалетной водой.