Павел Лаптев - Сказки уличного фонаря

Теперь кто-то из старых дисков ему сочувствовал, поддерживал словом. А кто-то усмехался над ним.

Эрве стал унылый, плохо читаемый приводами, потом совсем зачах и перестал записываться. И, в конце концов, хозяин раздражённый бесполезностью нашего диска выбросил его в мусорную корзину.

— Эх! Вот что значит быть непостоянной и менять привязанности, разлюбить одного и полюбить другого, — печально сверкнул диск Сиди вслед летящему в корзину. — Бедное разбитое сердце! Ах, женщины!

— Ну, знаете что! Сердцу не прикажешь, — скрипнула сентенцией старая дискета.

— Вы не правы, — замигав красным глазком, возразила компьютерная мышка. — Надо хранить свою любовь. Да, мой милый? — спросила она коврик под собой и сильнее к нему прижалась.

Коврик с нарисованной бабочкой ничего тогда не ответил мышке, потому что устал от её болтовни. И потому что всё равно деваться ему от неё было некуда.

В одной семье купили новый телевизор, блестящий и плоский. Потому что старый телевизор с маленьким пузатым экраном, монофоническим звуком и деревянной обшивкой стал старым. Говорили, что он уже не соответствовал времени.

Как радовались дети, щёлкая пультом и переключая каналы! Как радовались и гордились своей покупкой родители, легко отнеся старый телевизор в подвал, где уже томились ненужные старые вещи.

— Нашего полку прибыло! — гремел тогда механизмами катушечный магнитофон со сломанным переключателем и радостно дёргал стрелками индикаторов уровня записи.

— Кого прибыло? — хлопала не закрывающейся крышкой глухая аналоговая видеокамера.

— Вспоминаю этот телевизор, — поворачивались валы магнитофона. — Нас покупали вместе, но меня спихнули в этот подвал раньше. Вот ведь несправедливость! — возмущался он. — Кто-то лишь три года служит, а кого-то и десять лет держат на центральном месте в доме.

— Радуйся! — пищал ему длинноволновый приёмник, — что не на помойке оказался, где тебя бы крысы доели.

А грустный телевизор молчал, из-под покарябанной крышки посматривая на обитателей подвала. Ему было очень обидно за то, что его, ещё исправного выпихнули из жизни и страшно, что дальнейшая жизнь будет протекать в этом тёмном холодном месте.

— Несправедливо время, — как-то в одну из ночей проскрипел он корпусом.

— Точно, — нажал несколько оставшихся кнопок мобильный телефон. — Время это враг техники. Оно безжалостно старит и ломает нас, заменяет нашего брата на новые, более совершенные и молодые.

— А кто придумал время? — чуть услышав, хлопнула крышкой видеокамера.

— Время придумали учёные, — колыхнулись кнопки телефона. — Те, что изобретают всё новые и новые аппараты, — ответил телефон.

— Значит, — решила видеокамера. — Если не придумывать ничего нового, время остановится.

— Скорее всего, скорее всего… — многозначительно дёрнулись кнопки телефона.

И все задумались, погрузившись снова в тишину.

В тишину, где в лунных струях света из окна летали пылинки. Они кружились, поднимались вверх и опускались вниз, в конце концов, садясь на обитателей подвала. Каждое их движение отсчитывало время, словно секунды, будто мгновения. И наблюдая за одной из них, осевшей и остановившейся, казалось, время остановилось. Но вот летели другие, за ними ещё и ещё.

— Так никогда не будет, — вдруг всколыхнул тишину наш проживший с людьми долгие годы телевизор. — Я знаю людей, вся их жизнь это бег от тоски. И для этого им нужно всегда что-то новое.

— Вот ведь как! — сверкнул лунным блеском на экране телефон. — А я всегда подозревал, что люди чужие в этом мире. Страдания, болезни и смерть. Чтобы хоть как-то облегчить свою участь, людям нужны развлечения, всё более совершенные.

Однажды в подвал принесли компьютер ноутбук. Он дремал, чуть подёргивая крышкой, потом услышав разговоры, поднял её, зевнул, медленно поднял крышку и выдал сердито на мониторе:

— Ну, никакого покоя нет. Уж, на пенсии, а всё равно дёргают.

— Ты рад, что оказался здесь? — щёлкнул переключателями наш телевизор.

— Конечно! Да здравствует покой! — почему-то сразу обрадовался выгоревшими пикселами компьютер. — Я работал круглосуточно, сидел в интернете день и ночь и очень устал, уже не выдерживая современные системные требования.

— А покопайся, пожалуйста, в своей памяти, — переключал каналы телевизор. — Нет ли там сведений о месте, где нет времени?

Компьютер долго трещал винчестером и показал непонятные слова: