Хосе Лима - Зачарованная величина

Когда сверхплотное время стиха редеет, уступая причинным связям прозы? Поэзия и проза куда сильней различаются внешним ритмом, нежели тем первичным, который дает поэтическому потоку силу прокладывать собственное русло. История гетевского «Тассо» {350} 350 «Тассо» — драма Гёте (1790), сначала была изложена им прозой, а затем переработана в стихотворную форму. показывает: сначала материал был изложен прозой и лишь затем перенесен в другую, стихотворную систему, но дремавшая в нем первоначальная поэтика впрямую не повлияла на окончательную стиховую форму. Так в какой момент эта поэтическая жизнь угасает? Когда проза смыкается там, где только что бежали стежки поэзии? Удел поэзии — самозабвение, а прозы — причинность, но именно поэтому нужно взять все возможное от первоначального поэтического импульса, в какой бы форме — стиха или прозы — он ни возник. А если пожертвовать озарением, поэтическим состоянием, как, кажется, хотели бы Валери и Хорхе Гильен {351} 351 Хорхе Гильен (1893–1984) — испанский поэт-неоклассик, последователь и переводчик Валери. , от поэзии останется одна более или менее утонченная комбинаторика. Любая же комбинаторика стремится к синтезу, но не к единству, и в нынешнем кризисе поэзии как раз и бросаются в глаза поиски синтеза всего, что накоплено разными школами и способами чувствовать, а не единство, которое ведет к простосердечию нового рая. С помощью архитектонических ухищрений и сотен исчерканных страниц Флобер (пишет Эзра Паунд {352} 352 Эзра Паунд (1885–1972) — американский поэт, переводчик, эссеист. Цитируется его эссе «Как читать» (1929). ), наконец, добивается сгущенности, сопоставимой с «Heaulmière» [72] «Оружейница» (фр.). Вийона {353} 353 «Heaulmière» Вийона — имеется в виду вийоновская баллада «Жалобы Прекрасной оружейницы», героиню которой впоследствии изваял Роден («Та, которая была Прекрасной оружейницей», 1887). . Воспользовавшись диалектическим ходом мысли процитированного автора, можно сказать, что поэтическое слово стремится вглубь, прозаическое — вширь. Какой романист взялся бы пережить «вширь» поэзию Валери и что за роман родился бы из словесной стиснутости (и внутренней иссушенности) этого метафизического символиста, который, по его собственному признанию где-то в стихах, ища оттенок, обретает скуку? {354} 354 …Ища оттенок, обретает скуку… — отсылка к стихотворению Валери «Фрагменты Нарцисса», часть I.

А как быть с уместностью здравого смысла и его последствиями для всех, кто видит в искусстве выражение последней истины? Пожелаем его тем, кто ищет границы и переходы между калокагатией {355} 355 Калокагатия — термин философии Платона, гармоническое единство красоты и добра. греков, милосердием христиан и дарами андалусской лени и римской праздности.

Поэзия — запечатленный отклик, но расстояние между этим откликом, человеком и словом не вместить ни зрению, ни слуху. По «Книге мертвых», на входе и выходе из подземных покоев путники держат в руке шафрановые пастилки Таненет {357} 357 Таненет или Тененет — египетская богиня, жена бога Монту. . Этот образчик непостижимого священнодействия тем не менее встает перед глазами на могильном рельефе, где входящий в подземный мир и покидающий его съедают по шафрановой пастилке. Вероятно, пастилки символизируют небо и землю. Есть мнение, что пастилки — это глаза Гора {358} 358 Гор или Хор — бог царей в египетской мифологии. . Таненет — место упокоения Осириса {359} 359 Осирис — египетский бог возрождения, царь загробного мира. . Зрелище вступающего в царство смерти с шафрановой пастилкой на языке поражает и будоражит. Но рельеф своей поцарапанной очевидностью придает образу весомость поэтической истины. Перед загадкой рельефа вдруг опять постигаешь колдовство паскалевской фразы об искусстве непостижимом, но разумном. Непонимание, исполненное разума, безмерность, вбирающая время, самовозвышение до человеческого роста — вот острие, указующее на обретенную форму. А всякая обретшая форму материя, как вспышка, бросается в глаза открытой раной — и только так становится видна и доступна.

Дополним эту пластическую идеограмму неизъяснимого притчей Паскаля {360} 360 … Притчей Паскаля… — Отсылка к сочинению Паскаля «Три беседы о положении сильных мира сего» (ок. 1660). о потерпевшем кораблекрушение страннике, которого принимают за пропавшего царя. Действовать как царь, считаясь обманщиком, — значит жить таинством двойной природы. Жить — разом! — очевидностью поступков и таинством как бы посторонних связей. Близостью природного круговращения крови, из которой мы — произошли и которая вдруг обнажается, воплощая, по Паскалю, бесконечность иного, второй половины нашей двойной природы, — к едва намеченному приходу, к встрече как форме познания, к диалогу по ту сторону причинности, где нежданные вопросы и ответы переплетены и до неразличимости срослись в одно. Достоверности потерпевшего кораблекрушение здесь соответствует встреча с мнимым царем, которого — вопреки его желанию — принимают из роковой нужды в его мнимости. Перед нами величие, превосходящее церемониал и акт избрания. Возврат к человеку — это предчувствие богоизбранности. А единственный верный знак избранности богом — ее соответствие этому возвращению к человеку. Потому возвращение и служит истоком образа. Вернуться отягощенным приумноженными дарами — значит жить в самой сердцевине милосердия. И, словно в мире милосердия, о котором мечтал Паскаль, возвращение к единственной области, не запятнанной желанием, выглядит так, будто зеркало втягивает и в то же время возвращает нас самим себе. На шаг «через загадку зеркала» {361} 361 …«Через загадку зеркала»… — Отсылка к известному рассуждению апостола Павла: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно…» (I Кор. 13, 12). можно ответить лишь «приумножением в зеркале», ища в этом сближенье дружественного соответствия между человеком и божеством. Величие паскалевского «возвращения» — точно молния, открывающая просвет в историю образов. Мантии и голосу Боссюэ {362} 362 Жак Бенинь Боссюэ (1627–1704) — французский богослов и проповедник. здесь отвечает янсенистская {363} 363 Янсенизм — религиозное движение XVII в. внутри Католической церкви, подчеркивавшее необходимость Божественной благодати, названо по имени нидерландского богослова Корнелиса Янсена (лат. Янсений, 1585–1638); ожесточенными противниками янсенизма были иезуиты, к ним присоединился Боссюэ. Папской буллой 1653 г. янсенизм был осужден как ересь. Паскаль выступил в защиту янсенистов в своих «Письмах к провинциалу» (1656–1657, опубл. под псевдонимом). ночь, в которую Паскалю исполнилось тридцать лет и где для него началось, как сказали бы мы теперь, испытание образов в таинстве воплощения Христова.