Морис Лима: Полуночный трубадур

МОРИС ЛИМА

Полуночный трубадур

Перевод В. Агеева

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ПЛАНЕТА ЗЕМЛЯ. ТРИНАДЦАТЫЙ ВЕК

Глава 1

Ветер почти полностью разогнал тучи на небе, под его резкими порывами таяли последние облака.

Сияла луна, полная луна, похожая на кусок сверкающего металла; под ее ослепительным светом четко, как на гравюре, выступали окрестные поля и леса, реки и долины, и возвышающийся на высоком крутом холме замок, гордость и оплот Кревкеров.

Амори де Кревкер - каждому известно это имя в его владениях - сейчас на охоте, ведь охота - самое любимое развлечение всех знатных сеньоров в тринадцатом веке. Он гонит вепря, оленя, охотится на волков, и всегда в компании со своим соседом по поместью - мессиром де Мортимером.

Однако ходят слухи, что эта общая страсть к охоте - всего лишь предлог, и оба феодала договорились заключить союз между Иоланой, племянницей и воспитанницей де Кревкера, и Игорем, наследником Мортимера. Вопрос о заключении союза на таком уровне решался, естественно, родителями и отвечал, прежде всего, интересам военного могущества. Соединить Кревкеров и Мортимеров - честолюбивые планы...

Но при этом, однако, забыли поинтересоваться мнением самих молодых людей. А между тем Иолана, любимица де Кревкера, была, как твердила молва, девушкой очень образованной: говрила полатыни, любила музыку, частенько принимала трубадуров и бродячих артистов, пела, сочиняла стихи, вела ученые беседы с богословами; и, вероятно, была бы не в восторге от перспективы стать супругой Дгоря, бледного дегенеративного молодого человека, единственным достоинством которого была его непроходимая глупость.

На землю упала ночь. Затихла деревня, прижавшись к подножью замка. Пробил колокол, призывающий к -тушению огня, и никто не осмеливался нарушать этот указ Кревкера, освященный церковью, которая и сама не грешит, хотя и имет право отпускать грехи, свои и чужие...

Но в одной из башен замка, кажется, бодрствует мэтр Волюбилис. Наверное, он изучает какой-нибудь древний колдовской манускрипт, а может быть, просто задрал свой нос к звездам.

Он не совсем в ладах с духовенством, но де Кревкер ему покровительствует. Граф немного побаивается старого звездочета, но частенько обращается к нему за советами.

Между прочим, Волюбилис объявил, что планы Кревкера выдать племянницу замуж встретятся с большими трудностями и некие неизвестные силы воспрепятствуют осуществлению этого союза.

Дом Бонифаций, капеллан де Кревкера, пообещал со своей стороны призвать на помощь силы небесные. С небом, как ему казалось, он был в хороших отношениях благодаря благосклонности епископа и святого инквизитора соседнего города.

На вершине одной из башен светится еще одно окно; оно даже не зашторено. Но это никого не смущает. Ведь всем известно, что это личные покои Иоланы де Кревкер и что образованная влаг делица замка даже ночью продолжает свои занятия науками и искусством.

Тишина вокруг. И в этой тиши из леса, окружающего холм, поднимаются тысячи таинственных звуков. Начинается пылкая и таинственная ночная жизнь различных тварей, которые просыпаются под лунным светом. Из болот доносятся хриплые, и в то же время приятные песнопения лягушек, воспевающих ночное светило.

Однако многие бы удивились, если бы увидели, что же на самом деле происходит в покоях прекрасной Иоланы.

Она здесь не одна. С ней две ее служанки, а скорее подруги и наперстницы, они. чем-то заняты, ходят взад-вперед, хлопочут.

В канделябрах по углам горят свечи, на стенах - факелы.

Широкое ложе, покрытое тончайшим льном, бледно переливается под пляшущими бликами факелов, которые отбрасывают тени, похожие на гномов и сказочных фей.

А вокруг - розы, обилие роз, которые принесли Флориза и Батильда. Сама Иолана, в платье из цельного куска полотна, стройная, смеющаяся и строгая одновременно, в изящном головном уборе, руководит приготовлениями.

Что же должно произойти этой ночью в замке Кревкеров?

Какая-то таинственная церемония, вне всякого сомнения. Само собой разумеется, что Флориза и Батильда подчиняются только своей госпоже и всегда содержат в тайне все, что касается личной жизни очаровательной Иоланы.

Черные очи Иоланы странно блестят, весь ее озорной, но в то же время суровый и сосредоточенный облик резко контрастирует с ее юностью, с ее сладострастным нежным телом, которое угадывается под льняным платьем.