Евгений Жук - Время в тумане

Что там было дальше, Крашев детально не запомнил.

Кажется, что-то крикнул солдат с ближайшей вышки, мгновенно, точно тараканы в щели, провалились куда-то серые люди за высоким забором, и только женщина долго, суетливо, озираясь и боясь, прыгала с уступа на уступ громадной, пыльной мусорной кучи.

Нет, не отделило еще тогда Крашева острое лезвие от Жоры, хотя отделило от многих… А может, это Жора еще не перелез через его жалящий верх, но уже пытался и барахтался и оттого был так возбужден, нервен и делал странные, с его — Крашева — точки зрения, поступки…

…А потом им предложили проложить часть — между промзоной и заводом — пожарного водопровода.

Они уже заканчивали бетонные полы, но случившийся смерч разрушил подстанцию, электричество пропало, и работа на втором этаже остановилась.

Начальник участка, интеллигент из Ленинграда, уже совсем ставший на их сторону, уже желавший помогать им, сам предложил эту работу — отрыть и выложить несколько колодцев под пожарные гидранты, прорыть метров двести траншеи, сварить такую же плеть из труб, опустить ее, соединить с арматурой, испытать и прикрыть землей.

— И в самом деле: не было бы счастья, да несчастье помогло, — говорил Жора, когда начальник участка вышел из вагончика, где они смотрели чертежи водопровода. — Между промзоной и заводом рыть можно только вручную, грунт мягкий, возможны обвалы стен, так что надо их крепить, будет перекидка грунта… В двух местах можно копать экскаватором, но вовремя его не найдут… Словом, еще немного — по тыще и выйдет… Впрочем, считать деньги еще рано, главное — простоя теперь не будет. Знаешь, в Одессе, на Дерибасовской, если не купить, то увидеть все можно, но такой смерч… — Жора широко улыбался, уже как будто довольный и прошедшим, вернее, мелькнувшим вчера смерчем, и работой, который не было бы без его разрушений, и, кажется, самими разрушениями.

Крашев тоже улыбался. Вышло даже хорошо. Но вчера, в обед, здесь было не до шуток.

…Им уже нравилось быть вместе. Просто так. И говорить не о бетонных полах, не о нарядах, которые по вечерам уже пописывал Жора, не о начальстве и даже не о деньгах, которые были нужны обоим. Часто же по пути к школе, в обед или вечером, когда Крашев не работал ночью на кране, они, поотстав от основной группы, просто молча шли по песчаному косогору меж редких мощных сосен (Крашев уже знал, что это не просто сосны, а остатки знаменитого в прошлом бора).

Погода стояла обычная для этих мест. Солнца не было, но не было и дождя. Небо над поселком, остатками бора, заводом и высовывающейся одним углом промзоной со сторожевой деревянной вышкой на этом углу завешено небольшими серыми тучками. Ветер гнал их на север. Но здесь, внизу, было тихо. Видный отсюда сквозь редкие могучие сосны горизонт за поселком был чист.

Все случилось, когда он с Жорой вышел из бора.

Края несущейся прямо на них небольшой, низко нависшей тучи неожиданно стало задирать и разворачивать. Чем-то она уже была не похожа на обычную дождевую тучу, и они стали смотреть на нее. Края тучи заворачивало все выше, центр проваливался и был уже совсем близко от земли. Туча как бы остановилась, но внутри нее все крутилось и барахталось, оседая центром ниже и ниже. По их лицам хлестнуло студеным ветром. Вдруг центр тучи, неимоверно закрутившись, дернулся вниз и, вытянувшись в тонкое веретено, острым жалом вонзился в землю. Вокруг все зашумело, затрещало, завыло. Тонкое, бешено крутившееся веретено уже не было видно. Глаза, рот, уши были полны мятущегося песка.

— Это смерч — ложись! — крикнул Жора и толкнул его в плечо.

Он упал, загребая песок руками и почему-то поджимая под себя ноги. То, что было непонятным, интересным и неопасным, приобрело после Жориных слов реальность, стало понятным и страшным.

Совсем рядом послышался треск падающей сосны. Вслед за ее падением по земле мелькнула дрожь, и он ощутил ее всем своим большим телом. Ему представилось, что острое жало бешено крутившегося веретена идет прямо на него. Он еще больше поджал ноги и закрыл голову руками. Опять послышался треск падающей сосны, но уже глуше. Дрожи земли он не ощутил. Песок стал сыпать меньше, а потом прекратил вовсе. Стало опять тихо. Крашев протер глаза. С правым было все в порядке, но в левый попал песок и немного резало. Жора уже стоял и смотрел в сторону удаляющегося смерча.

— Черт, — ругнулся он. — К заводу пошел.

Крашев вскочил, правым глазом стараясь отыскать веретено. Но его не было. Вместо тонкого, упруго сжатого веретена к заводу несся жирный, клубящийся высоченный столб песка и пыли.