Инго Шульце - 33 мгновенья счастья. Записки немцев о приключениях в Питере

Олег Давыдович рассказывал про своего тестя, с которым мне предстояло познакомиться. Борис Сергеевич с ранней весны до поздней осени жил на даче и питался картошкой и сушеными грибами, которые предпочитал всему остальному. Кроме того, у него был некоторый запас сыра. Наталья указала на домик у меня за левым плечом, появившийся в конце просвета. Тыльной стороной ладони она случайно коснулась моей шеи.

Борис Сергеевич с чудовищным будильником в руке заключил в объятия единственную дочь, а потом поздоровался со мной как с долгожданным гостем. Резкие складки у него на лице были настолько несимметричны, что сначала я принял их за шрамы. Олег Давыдович разгрузил багажник и то, что не уместилось в руках, ловко подхватил под мышки. Нести больше было нечего. Я хотел вынуть ключ из замка багажника, но Борис Сергеевич помотал головой: «Не надо. Сюда никто не забредет!»

Он встал на колени и поставил будильник под машину.

«От хищников», — объяснила Наталья и, взяв меня под руку, повела к деревянному крылечку из пяти ступенек, ведущих на веранду. Я восхищался резными ставнями, цветами, спускавшимися из ящиков и горшков вдоль перил веранды до самой земли. Борис Сергеевич стучал кулаком по деревянным брусьям стен. «Моя работа, хорошая работа!» Потом он показал мне дачу. Кроме большого помещения, где готовили, в доме было еще две комнаты. Одна принадлежала ему, в другую Наталья походкой балерины внесла вещи девочек. Ира и Аня, взявшись за руки, побежали к журчавшему поблизости ручью.

Вечером мы пекли картошку на костре. Борис Сергеевич объяснял внучкам, что птицы засыпают не все сразу, а каждый вид в свое время.

«Сначала замолкают зяблики, — рассказывал он, — за ними малиновки. А потом овсянки». Он отрезал длинные куски сыра и хватал их прямо с лезвия своего массивного складного ножа. Деревья в сумерках теряли очертания, расплываясь в бесформенную темную массу. На черно-синем небе появились первые звезды. Время от времени еще попискивала краснохвостка. Где-то жалобно кричала иволга. Борис Сергеевич говорил о ценах на кефир, колбасу и автомобили в брежневские времена.

«В городе стариков много?» — спросил он.

Я кивнул.

«Человеку есть надо, если он жить хочет?»

«Да!» — в один голос ответили Аня и Ира.

«А откуда берутся старики, если все было так плохо, как теперь говорят? Может, из заграницы?» Он подумывает, делился Борис Сергеевич со своей дочерью, сложить печь на даче, чтобы вообще в город больше и носа не казать.

«А когда в апреле дорога опять наладится, выяснится, что ты замерз или тебя волк задрал!» Одеяло сползло у Натальи с плеча.

«Нет уж! — Борис Сергеевич подтолкнул пяткой головешку в огонь. — Уж наш-то брат не замерзнет!»

Олег Давыдович, надев кепку с козырьком по случаю холодного вечера, рассказал, как он однажды на зимнее время нашел деду работу — портье в валютную гостиницу.

«Не прошло и недели, как его уволили!» — смеялся Олег Давыдович, массируя себе колени.

«Почему это, почему я не имею права об этом рассказать?» — крикнул он, обернувшись к Наталье. Борис Сергеевич все делал точно по правилам. Он не впускал никого, кроме живущих в гостинице, и, чем больше были предлагаемые чаевые, тем свирепее он становился.

«Выгнали они меня, так и скажи, они меня просто выгнали! — Борис Сергеевич орал от возбуждения. — Собаки они!»

«Как волка ни корми, он все в лес смотрит», — сказал Олег Давыдович и пригладил волосы, приподняв кепку.

«Собаки!»

«Папа, пожалуйста!» — Наталья прислонилась лицом к плечу отца. Девочки перебрасывали с руки на руку горячие картофелины.

Вдруг лес зашумел, по небу заметались черные вершины деревьев, что-то надвигалось на нас — порыв ветра взметнул искры в костре. Дети завизжали, Наталья отпрянула в сторону, Борис Сергеевич опрокинулся назад, ноги его задергались. Я вскочил. Олег Давыдович забросал песком ярко вспыхнувшие поленья. Девочки уже спрятались у Натальи за спиной и сдували ей пепел с волос. Потом они мылись у ручья. А мы, дожидаясь их, курили.

«Это была осень», — проговорил Олег Давыдович, и мы тоже двинулись к воде.

Вернувшись в дом, Борис Сергеевич пожелал нам спокойной ночи и улегся спать. У детей в комнате было уже темно. Наталья легла на средний из трех деревянных топчанов между столом и окном и читала журнал, держа его обеими руками над головой. Рукава ее ночной рубашки задрались. На мокрые волосы было накручено полотенце. Я поблагодарил Олега Давыдовича и Наталью Борисовну за гостеприимство. Так довольно рано закончился первый вечер.