Катрин Панколь - Желтоглазые крокодилы

Ширли жестом подозвала стоящего неподалеку мужчину и по-английски попросила его приготовить лодку и проследить, чтобы масок и трубок хватило на всех. Мужчина поклонился и ушел. «Она, наверное, сюда ездила на каникулы, когда говорила, что отправляется в Шотландию», — подумала Жозефина.

Дни летели легко и весело. Зоэ и Александр не вылезали из воды. Они превратились в маленьких золотистых рыбок. Гортензия жарилась на солнышке возле бассейна, листая журналы, которые брала со столиков в гостиной. Жозефина как-то искала аспирин и нашла в ее вещах упаковку противозачаточных таблеток, но ничего ей не сказала. Сама расскажет, когда захочет. Она доверяла дочери и не хотела больше ссориться. Гортензия тоже не нападала не нее. Правда, нежной и любящей так и не стала…

Новый год они отмечали на террасе. В бархатной тиши звездной ночи. Ширли положила в каждую тарелку подарок. Жозефина открыла свой пакет и обнаружила браслет «Картье». Гортензия и Зоэ тоже получили по браслету. У Александра и Гэри в тарелках оказались новейшие навороченные мобильники. «Так ты сможешь посылать мне фотографии и мейлы, когда мы разлучимся», — прошептала Ширли на ухо сыну, когда он поцеловал ее и поблагодарил. Ему пришлось нагнуться для поцелуя. С какой же любовью они смотрели друг на друга!

В соседнем доме тоже праздновали. Гэри и Гортензия попросили отпустить их туда в гости. Ширли, переглянувшись с Жозефиной, дала разрешение, и они убежали, на ходу дожевывая праздничный пирог. Зоэ отправилась спать, захватив с собой изрядный кусок. Александр последовал за ней.

Ширли взяла бутылку шампанского и предложила Жозефине спуститься на маленький частный пляж перед домом. Они расположились в гамаках, глядя на звездное небо. И вот, отхлебнув из фужера и запахнув парео на длинных ногах, Ширли начала свой рассказ.

— Знаешь историю королевы Виктории, Жози?

— Бабушка всея Европы, которая всех своих детей и внуков внедрила в разные королевские семьи и которая правила пятьдесят лет?

— Она самая…

Ширли выдержала паузу, посмотрела на звезды.

— У Виктории в жизни были две страсти: Альберт, которого все знают, и Джон…

— Джон?

— Джон… Джон Браун. Шотландец, слуга. Обожаемый ею король Альберт умер в декабре тысяча восемьсот шестьдесят первого, они прожили вместе двадцать один год. Виктории было тогда сорок два, а младшему из ее девяти детей исполнилось четыре. При этом она уже была бабушкой. Полненькая маленькая женщина со сволочным характером. Профессия королевы, которой она овладела в совершенстве, надоела ей до чертиков. Она любила простые вещи: собак, лошадей, деревню, пикники… Любила крестьян, любила свои замки, любила пить чай в четыре часа, играть в карты и отдыхать в тени огромного дуба. После смерти Альберта Виктория почувствовала себя очень одинокой. Альберт всегда был при ней, всегда мог дать ей совет, помочь, даже побранить, если нужно! Именно Альберт говорил ей, как вести себя, как поступать. Она не умела жить одна. Джон Браун оказался рядом, верный, услужливый. И вскоре Виктория уже не могла обходиться без него. Он повсюду следовал за ней, ухаживал, оберегал ее, лечил, даже один раз предотвратил покушение! Я нашла письма, где она рассказывает о нем. Она писала: «Он необыкновенный, он на все готов ради меня. Он одновременно и мой слуга, и мой паж, и даже, я бы сказала, моя горничная, настолько внимательно следит он за моими шубами и шалями. Это он всегда ведет моего пони, помогает мне, когда нужно куда-то поехать. Думаю, что никогда у меня не было такого внимательного, усердного и верного слуги». Она так трогательно говорила о нем! Как маленькая девочка. Джону Брауну было тогда тридцать шесть лет. Косматая борода и ранимая душа. Он весьма средне говорил по-английски и не отличался изяществом манер. Их близость стала заметна, и разразился скандал. Викторию называли не иначе, как «миссис Браун». Говорили, что она потеряла голову, обезумела, и окрестили их отношения «Скандалом Брауна». Газеты писали: «Шотландец следит за ней глазами Альберта». Потому что мало-помалу Джон начал злоупотреблять своим положением. Даже стоял рядом с королевой на официальных церемониях. Он стал насущно необходимым и незаменимым, она шагу не могла без него ступить. Она сделала его эсквайром — это самое низкое дворянское звание, купила ему дома, которые обставила с королевской роскошью, и называла при всех «сокровище моего сердца». Слуги находили записочки, которые она отправляла ему «I can’t live without you. Your loving one». [67] «Я не могу без тебя жить. Твоя возлюбленная». (англ.). Народ возмущался.