Кирилл Манаков - Хроники последнего лета

Он клюнул колокольчик, и над поляной потек мелодичный звон.

— Подсудимый, представьтесь, — официальным голосом потребовал паук.

Ахмед хотел ответить, но от волнения поперхнулся и закашлялся, сильно, с хрипом и подвыванием. Наконец, ему удалось успокоиться и сказать осипшим голосом:

— Хаджибеков Ахмед Маратович… Тысяча девятьсот…

— Спасибо, — прервал его паук, — это не требуется. Нам известна дата вашего рождения.

— Хорошо известна, — подтвердил ворон.

— Первый вопрос, Ахмед Маратович, — паук разглядывал Ахмеда, слегка наклонив голову, — ваше прозвище Бес — откуда оно? Имеет ли отношение к потусторонним силам?

— Не знаю, — пожал плечами Ахмед.

— Не правда, — радостно воскликнул ворон, — знает, еще как знает! Прозвище это он получил в последнем классе средней школы за неуживчивость и скверный характер.

— Понимаешь, Ахмедик… то есть понимаете Ахмед Маратович, — объяснил львенок-Рычалка, — здесь нельзя говорить неправду. Во-первых, это тотчас же вскроется, а во-вторых… будет наказание. Больше не надо так делать, ладно?

— Ладно, — миролюбиво сказал паук, — будем считать, что подсудимый не знал правил. Мы же не будем мелочиться, верно?

— Благодарю вас, коллега, — вежливо поклонился львенок.

— Хорошо. Полагаю, что следует начать с вступительной речи. Не возражаете?

— Нет.

— Тогда, как обычно — с меня?

— Согласен.

Паук кивнул, откашлялся в сторону и начал выступление:

— Уважаемые коллеги! Сегодня перед нами находится Ахмед Маратович Хаджибеков, сидит и ждет решения своей участи. А нам предстоит разобрать его личность и понять — кто он, и где его место, с кем он продолжит свой путь.

— Одно замечание, — вставил львенок, — у нас сегодня все-таки не полноценный процесс, а так сказать тестовый.

— Да, да, вы правы, я погорячился. Не будем говорить о продолжении пути, но ведь это никак не повлияет на рассмотрение вопроса. Ох уж эти тестовые процессы… мое руководство всегда было против такого подхода. Для нас это не выгодно — редко когда результат оказывается в нашу пользу.

— Что делать, договоренности надо соблюдать. Впрочем, если какие-то проблемы, процесс я могу провести и самостоятельно. Устроит?

— Нет, нет, что вы! — засуетился паук. — Ни в коем случае!

— По поводу «рассмотрения вопроса»… Все не так просто, мы не сможем работать в обычном режиме. Ахмеду Маратовичу на настоящий момент исполнилось двадцать семь лет, восемь месяцев и почти четыре дня. Скажите, коллега, сколько времени в среднем занимает рассмотрение дела человека такого возраста?

— Триста тридцать — триста сорок лет, — не задумываясь, ответил паук, по текущему летоисчислению.

Ответил, и сам осознал возникшую проблему.

— То-то и оно, — покачал головой львенок, — а у нас всего несколько часов.

— Уточнение, — вставил слово ворон, — три часа двадцать шесть минут.

Паук явно расстроился.

— И как же мы будем…

— Предлагаю, — сказал львенок, — поговорить о самом важном.

— А что будем считать самым важным?

— Очень просто. Мы спросим об этом у Ахмеда Маратовича. Не возражаете?

Паук задумался, нахмурив брови и наморщив лоб. От умственного напряжения по всему его телу зашевелилась жесткая щетина, а на страшных челюстях выступила коричневая слюна.

— Интересное предложение, — сказал он после продолжительного размышления, — но бессмысленное. Человек не в силах судить себя, всегда найдется внутреннее оправдание.

Львенок вынужден был согласиться:

— Похоже, вы правы… А если… А если экскурсию? Познавательно и поучительно.

— Ну, уж нет, — запротестовал паук, — Во-первых, это не в моих интересах. Может быть слишком поучительно, а я все-таки имею куда большие шансы заполучить подследственного. А во-вторых… реакция может быть неадекватной. Вспомните Данте, показали всего ничего, а понаписал такого… Мое руководство было недовольно. Даже хуже — босс изволил смеяться.

— Да-да…

Львенок поморщился, и сразу же стало понятно, что недовольство высказывало и его руководство.

— Тогда остается одно. Не хотелось бы, но…

— Пинг-понг? — зловеще спросил паук.

— Он самый. Старый добрый пинг-понг.

— Ну ладно. По крайней мере, получим удовольствие. Это уже немало, правда, дружище, одно ведь дело делаем!

Но львенок изобразил на плюшевой мордочке выражение, показывающее, что он не согласен с этим предположением, и не одобряет деятельность паука вместе с его руководством, но вынужден мириться с таким положением дел. Вот насколько выразительной оказалась мимика у старой детской игрушки!