Мартин Сутер - Альмен и стрекозы

Сейчас ему также вспомнилось, из-за чего Терри выгнали из школы. Однажды тот в холодный зимний вечер запер одноклассника в чулане на площадке для регби. Вся школа, полиция и половина соседней деревни искали его, и Терри активно участвовал в поиске. Только в ранние утренние часы полузамерзшего мальчика наконец обнаружили. Терри, который в тот день был материально ответственным, упорно отрицал, что сделал это намеренно. Но его жертва смогла убедить школьное руководство в обратном. Терри по глупости за пару дней до этого написал ему записку, в которой грозил: «Я тебя прикончу, поганая свинья!»

Было почти семь часов, когда господин Арнольд проводил своего пассажира под зонтом сквозь снежную пургу ко входу в отель и на полдороге передал его швейцару, который вышел им навстречу со своим зонтиком.

Карлос был одет в этот вечер в один из почти не ношенных костюмов, от которых Дон Джон отказался. Альмен от случая к случаю передавал ему такой костюм, хотя Карлос был на целую голову ниже. Но он знал одного колумбийца в статусе просителя политического убежища, профессионального портного, работавшего уборщиком в офисе и занимавшегося к тому же ремонтом и подгонкой одежды. Он распарывал костюмы Альмена и заново сшивал их так, как будто они были скроены по меркам Карлоса.

Альмен позвонил ему и пригласил на ужин в «Конфедерацию». Такого не случалось еще никогда, и Карлос тоже среагировал соответственно удивленно и искал всяческие отговорки для отказа. Но Альмен настоял на своем. Он объяснил Карлосу, что это важно и что речь пойдет о борьбе.

Когда шеф сервиса препровождал Карлоса к столу Альмена, было заметно, что Карлос чувствует себя не в своей тарелке.

Ресторан «Конфедерации» назывался «Гельветик», специализировался на швейцарской кухне из всех частей страны — и представлял собой элегантный, обшитый панелями зал с нишами и разделительными перегородками, декорированный с национальным швейцарским колоритом. Скатерти — крахмалены, а все столы расточительно накрывались с фарфором, серебром и хрусталем. Такая обстановка могла вогнать в робость и людей с куда большим ресторанным опытом, чем у Карлоса.

Он сел напротив Альмена и принялся изучать меню. Но очень скоро отложил его в сторону.

— Уже выбрали? — спросил Альмен.

— Я возьму то же, что и вы, Дон Джон.

Когда кельнер хотел налить и ему из бутылки «Dézaley», которая стояла в ведерке со льдом на приставном столике, он отказался. Карлос никогда не употреблял алкоголя. Его отец умер от этого, когда Карлосу было пять, а самому младшему из шестерых детей — два года. Захлебнулся в уличной канаве — уснул там и ничего не знал про сильный ливень. Одна из немногих личных историей, которую он однажды доверил Альмену.

Ввиду столь рано разразившейся зимы Альмен заказал для обоих эмментальский картофельный суп и бернское мясное ассорти, а на десерт — крем с виноградным вареньем из кантона Во.

Альмен выложил Карлосу без утайки всю историю вазочек со стрекозами. После этого они обсуждали план действий.

Они давно уже остались последними посетителями, и было совсем поздно, когда Альмен провожал своего нового союзника к выходу.

Стало еще холоднее, и снег продолжал падать. Мимо них прогудел снегоуборочный трактор, мигая проблесковым маячком.

На прощанье Альмен сказал:

— Вот и наступил момент, когда мне нужны вазочки со стрекозами, Карлос.

— Cómo no, Дон Джон. Тогда я их достану.

Альмен, как всегда, один расположился на заднем сиденье из бордовой кожи. Карлос настоял на том, чтобы сидеть впереди рядом с господином Арнольдом. На сей раз шофер отказался от Гленна Миллера. Работала радиостанция, репертуар который был смесью из шлягеров, попсы, фолка и классической музыки из концертов по заявкам. Господин Арнольд извинился за это. Дескать, радио необходимо ему из-за сообщений о дорожной ситуации.

Дорожное движение и впрямь было очень затрудненным. Снегопад так и не прекращался, и чем дальше они удалялись от города, тем больше снега лежало на трассе.

В настоящий момент они свернули, чтобы объехать затор на автобане, о котором господин Арнольд был своевременно оповещен благодаря фолк-музыке и сообщениям о дорожной ситуации. Они медленно ехали по узкой местной дороге сквозь белый ландшафт. Фруктовые деревья, листья которых к этому времени еще не облетели, тяжело несли свой снежный груз. Видимость была плохая. Фары встречных автомобилей высвечивали в воздухе смесь из снега и тумана. Трое мужчин почти не разговаривали и напряженно вглядывались в зимний пейзаж, как будто каждый из них был за рулем.