Кирилл Гольцов - Остановка последнего вагона

На экранах стремительно завертелись вниз цифры высоты и скорости, а я неожиданно подумал о том, что в Боинге совершенно не закладывает уши, чего мне очень не хватало в детстве. А ведь когда-то я часто летал с родителями по бывшим социалистическим республикам и, разумеется, исключительно на отечественных самолётах. Хотя, возможно, это была всего лишь детская реакция, пусть и во время перелёта до Ленинграда я тоже испытал подобные дискомфортные ощущения, хотя больше беспокоясь о странных и сильных шумах в лайнере.

Что-то загудело, раздался громкий мелодичный зуммер, и приятный мужской голос сообщил о скором прибытии в аэропорт Катании. Я смотрел на загоревшиеся табло со значками пристёгнутых ремней, почему-то думая о чайнике, который частенько ставил кипятиться, забывая об этом и успевая выключить газ, когда в нём оставалось воды всего на один стакан кофе. С этими мыслями, невольно ассоциирующимися с домом и подобием ностальгии, я почувствовал, как колёса самолёта коснулись взлётной полосы, а потом вокруг раздались долгие аплодисменты пассажиров. Я к ним не присоединился, хотя сидящая рядом Лена тоже с жаром хлопала в ладоши — мне казалось нелепым и странным реагировать таким образом на то, что человек просто выполнил работу, за которую ему платят. Или стоило благодарить уже за то, что он не стал пытаться покончить жизнь самоубийством, заодно угробив и всех нас?

Вскоре наша скорость совсем упала, и, несколько раз дёрнувшись, самолёт замер. Несмотря на беспокойство Лены, дверь лайнера открыли быстро, и вскоре мы вчетвером уже шагали друг за другом по угловатому стеклянному коридору. Аэропорт Катании встретил нас ярким солнцем и длинной очередью, где нам в паспорта проставили штампы о прибытии, и, ведомые Анатолием, мы впервые оказались на улицах Сицилии.

Меня сразу же поразило обилие вокруг разнообразных кактусов и пальм — кажется, всего за четыре часа я перенёсся не в другую страну, а совершенно в иной мир. На маленькой ухоженной стоянке нас ждал бело-красный микроавтобус, водитель которого, несмотря на всю дружественность, ни слова не говорил по-русски. Анатолий и Лена, кажется, испытывали с этим мало проблем, а вот я в школе и институте изучал исключительно немецкий язык, поэтому вынужден был переспрашивать или пытаться догадываться. Александра, кажется, всё происходящее вообще оставило совершенно безучастным — он просто смотрел в окно и перебирал, как чётки, свою цепь на штанах. И это лёгкое бряцанье было сейчас, пожалуй, тем единственным, что немного смазывало удивительное впечатление о Сицилии. До этого я был знаком с этой страной лишь по популярному у нас когда-то сериалу «Спрут», но там почему-то всё больше преобладали городские пейзажи, тогда как настоящая красота, оказывается, находилась как раз вне их.

— Наша поездка займёт минут сорок, но даже в окно, можете убедиться в этом сами, есть на что полюбоваться. Вот там — Этна, самый высокий из действующих в Европе вулканов. Думаю, посетить Сицилию и не побывать на его вершине, было бы непростительной ошибкой, — улыбнулся Анатолий, видя, как Лена, по-девчачьи прижавшись носом к стеклу, завороженно разглядывает пейзажи. — Собственно, с этим вулканом здесь связанно всё — начиная с легенд и заканчивая туризмом. Последнее извержение было около месяца назад и, надо сказать, в этом году Этна более чем активна. Может быть, и нам посчастливится увидеть извержение, а вот дым я точно вам гарантирую.

— Спасибо. А что это за красивые пимпочки на плоских кактусах у дороги? — улыбнулся я.

Анатолий повернулся к водителю, представившемуся нам Гайтано, и что-то ему сказал. Тот рассмеялся, закивал и начал что-то быстро говорить, показывая, как он кладёт в рот нечто воображаемое, морщится и ойкает.

— Это плоды, которые можно есть, но только надо предварительно снять кожуру с колючками. Гайтано говорит, что в прошлом году несколько немецких туристов выпили немного лишнего и попытались съесть их целиком, в результате чего получили очень неприятные травмы. Водитель настоятельно советует не повторять их опыт и не рвать плоды вдоль трассы, а купить на любом рынке.

— Ну, если бы русские, я ничему не удивился. А вот немцы… — протянул Александр и покачал головой. — Хотя у меня был знакомый Вальтер из ГДР — такой врун, пьяница и матершинник, что мама не горюй.

— А где мы поселимся? — спросила Лена, отрываясь от окна и красиво потянувшись. — Неужели в одной из этих милых деревушек с цитрусовыми садами?