Рут Озеки - Моя рыба будет жить

— Милая моя, — сказал он. — Я никогда не не верил тебе.

— Но ты позволил мне распространяться об этом при Мюриел, и теперь она тоже думает, что я сошла с ума.

— А, — сказал он с явным облегчением, — так вот о чем ты беспокоишься. Да на этом острове все сумасшедшие. Я уверен, Мюриел вообще не придала этому значения.

Этот ответ не слишком ее успокоил, но, учитывая количество вопросов, требовавших ответа, она не стала цепляться за эту тему.

— Ладно, — сказала она. — Предположим, что каким-то образом теория Мюриел оказалась верной, и во сне я смогла последовать за джунглевой вороной в парк Уэно, и найти отца Нао, и послать его в Сендай…

Он отложил дневник в сторону и теперь перелистывал свежий номер «Нью-Йоркера».

— Оливер!

— Что? — он поднял глаза. — Я слушаю. Ты последовала за вороной в парк, и нашла отца, и послала его в Сендай.

— Ладно, ну и, что это вообще значит?

— Что это значит — «что это значит»?

— Это значит, ты говоришь, что джунглевая ворона отвела меня назад во времени? Что если бы мне не приснился тот сон, отец Нао мог бы не остановиться, встретился бы, с кем договаривался, и покончил бы с собой? Что Нао никогда бы не узнала, что значила для ее отца совесть, ей никогда не открылась бы правда о ее двоюродном деде-камикадзе?

— Я ничего не говорю, — сказал Оливер. — Честное слово.

— Если бы я не положила тайный дневник Харуки Номер Один в коробку с его останками на алтаре, тогда как она туда попала?

Тут он поднял взгляд — он удивился.

— Ты положила его туда?

— Да. Я тебе говорила. Уже в самом конце сна. Я обнаружила тетрадь у себя в руках и вот-вот должна была проснуться, так что я сунула его в коробку.

— Классный ход, — сказал он с восхищением.

Но ее было не убедить.

— Не знаю, — сказала она, чувствуя, как ее уверенность слабеет. — Если бы я такое от себя услышала, я бы тоже решила, что я — сумасшедшая. Наверняка существует простое, рациональное объяснение, ну, например, дневник туда положила Дзико. Может, все это время тетрадь была у нее. Может, Харуки Номер Один каким-то образом смог-таки послать ей дневник, прежде чем отправиться в полет, но по какой-то причине она не хотела, чтобы об этом стало известно. Может, она втайне была за войну и стыдилась принятого сыном решения не выполнять суицидальную миссию. Может, она считала его трусом…

— Стоп, — сказал Оливер. — Вот это — абсолютно безумные речи. Нет ни единого свидетельства в пользу этой гипотезы. Судя по тому, что пишет Нао, все в ее дневнике говорит о том, что Дзико была пацифистом и радикалом, пусть даже ей было сто четыре года. Так что не надо притягивать за уши надуманные объяснения или заниматься историческим ревизионизмом только для того, чтобы почувствовать себя нормальной. Если для того, чтобы Дзико оставалась тем, кто она есть, тебе надо быть сумасшедшей — то так тому и быть. И это касается каждого.

Рут замолчала. Он, конечно, был прав. Оливер вновь принялся за «Нью-Йоркер», но она пока не была готова оставить этот разговор.

— Ну ладно, — сказала она. — А как насчет имейла Харуки Номер Два? Как насчет Кью-Мю и МехаМю, и всей этой фигни насчет квантовых вычислений? Ты серьезно во все это веришь? Звучит даже еще безумнее, чем я сама.

Оливер поднял взгляд от журнала.

— Квантовая информация — это как информация из сна, — сказал он. — Мы не можем показать ее другим, а когда мы пытаемся ее описать, мы меняем память о ней.

— Вау, — сказала она. — Красиво как. Это ты придумал?

— Нет. Это цитата из какого-то знаменитого физика. Не могу вспомнить, как его зовут [159] Чарльз Беннет. Позднее Оливер посмотрел, откуда цитата, и оказалось, это из статьи про квантовые вычисления Ривки Галчен, напечатанной в «Нью-Йоркере» 2 мая 2011 года. .

— Вот именно так я себя и ощущаю, когда пишу, — вот он, этот прекрасный мир у меня в голове, но когда я пытаюсь вызвать его в памяти, чтобы записать, я изменяю его, и больше уже не могу заставить его вновь появиться. — Она грустно уставилась в окно, думая о заброшенных мемуарах. Еще один разрушенный мир. Это было так грустно.

— И все же я не понимаю. Какое отношение квантовая информация имеет к этому всему?

Оливер подвинул кота у себя на коленях.

— Хорошо, — сказал он. — Вот ты рассуждала о разных возможных исходах, верно? Существование разных исходов подразумевает множественность миров. Ты не первая, кто об этом задумался. Квантовая теория множественности миров существует уже около полувека. Ей, по крайней мере, столько же, сколько и нам.