Барбара Константин - А вот и Полетта

Рядом с ним она знает, что, когда придет время, ей не будет страшно.

Ги достал маленькие кексы, приготовил чай и кофе для гостей.

С Фердинандом они вышли пройтись по саду и выкурить трубочку, пока Марселина растирала ноги Габи. Той это на пользу. Вот уже две недели она лежит не вставая и уже перестала чувствовать, как бежит кровь по жилам. Теперь это ощущение возвращается. И холод отступает. Ей хочется поговорить, и она просит Марселину подсесть поближе. Тогда ей не придется напрягать голос. Несмотря на истощенность, слабость и затрудненное дыхание, в уголках ее глаз по-прежнему лучатся веселые искорки. Она спрашивает, как поживает Корнелиус, что еще он выкинул, твой осел, чем еще тебя рассмешил. Марселина рассказывает о замке на стойле, который он научился открывать, о прогулке по огороду и потоптанной капусте – так он наказал ее за то, что его оставили одного на всю ночь. Ну и скотина, это же надо! Улыбка ее угасает. Видишь, милая моя Марселина, я уже на чемоданах. Да, Габи, вижу. Не думала, что это случится так скоро, кое-чего мне уже не хватает. Чего? Скажи мне. Я хотела бы последний раз прожить весну, почки на деревьях, боярышник, запах сирени, жужжание пчел, собирающих мед… Что еще? И услышать, как ты играешь на виолончели тоже. О, Габи, прошу тебя… Помнишь тот диск, который ты однажды дала мне послушать? Какая красивая была музыка. Но, Габи, ты же знаешь, я не могу… Что поделать. Просто мне бы хотелось, вот и все. Ладно, а теперь сходи-ка быстренько за Фердинандом. А то я слишком устану, чтобы поговорить с ним.

Фердинанд уселся у кровати.

Кокетлива, как всегда, милая моя Габи, и заколка, и твоя камелия. Она бормочет: Гар-де-ния. Ну да, даже странно, вечно у меня это название из головы вылетает.

Она делает ему знак наклониться поближе, шепчет на ухо. Говорит, что, когда ее не станет, нужно будет присмотреть за Ги. Потому что поначалу ему, наверное, будет трудно без нее. Он должен напомнить ему, что у него есть дела и обязательства. Он нужен Мирей и детям. Она боится, что он об этом забудет. И еще, если он вдруг захочет к ней присоединиться, было бы нелишне сказать, что у них еще будет время побыть вместе. Может, целая вечность? Она смотрит на Фердинанда, надеется на ответ. Тот взволнован, целует ее в лоб. Конечно, он все ему скажет. И даст хорошего пинка под зад, если этот молодчик попробует свернуть куда не надо. Она может на него положиться. Габи улыбается, закрывает глаза, совершенно измученная столь долгим разговором. Ну и ладно, теперь она может спокойно заснуть.

Когда Мирей узнала про Габи, то решила немедленно отвезти ее в больницу. Наверняка кто-то ошибся, перепутал медицинские карты, ведь все начиналось с обычного, пусть тяжелого гриппа, так? Почему никто не хочет ее слушать? А потом она поняла, что никакой ошибки не было, Габи действительно умрет. И почувствовала, что ее предали. Второй раз в жизни мать собиралась ее бросить, и она никогда ее не простит. Два дня она ее не навещала. На третий день за ней приехал Ги. Они много плакали. Потом посмотрели друг на друга и крепко обнялись. У них было общее горе. Вместе они постараются выстоять.

Назавтра позвонила Марселина. Она заедет к полудню. Габи уже очень ослабла, но попросила Ги подготовить ее к такому событию. Выбрала любимое черное платье с кружевами у ворота. Потом сказала, что должна быть причесана. Он пригладил волосы щеткой и, чтобы прядь не падала, закрепил ее заколкой. Той, которая с гарденией. В завершение она потребовала капельку духов за ушко. С запахом фиалок, как знак весны. Вот, теперь она готова. И Марселина появилась. Когда она открывала футляр виолончели, ее руки задрожали. Она села у кровати, прикрыла глаза, прежде чем начать. И в момент, когда она подняла смычок, все закончилось, дрожь ушла без следа. Она сыграла тот отрывок, который когда-то дала послушать на диске. И Габи решила, что вживую это еще красивее. Когда она закончила, Габи свела ладони, чтобы зааплодировать, но сил хлопать уже не было. Она сделала ей знак подойти, поцеловала в щеку, и Марселина ее поблагодарила. Габи взвилась: Нет, сейчас я должна тебя благодарить. Впервые в жизни мне сыграли концерт. И, дерьмо свинячье, я бы удавилась, если б пропустила нечто подобное.

Как девчонки, они прыснули со смеху, прижавшись друг к другу. И Марселина прошептала: Там, куда ты идешь, может, встретишь моих девочек… Да, я их поцелую за тебя, обещаю.

Три дня спустя Габи умерла.