Валерий Залотуха - Свечка. Том 1

Они сидели во дворе брошенного дома под большим грецким орехом, пили чачу и не пьянели. Встреча произошла, как уже говорилось, случайно: Сергей шел по пустынному запущенному Новому Афону, вспоминая, каким городок был людным и ухоженным, когда со своей молодой женой он приехал в Абхазию сразу после свадьбы. Из проезжающей «Нивы» его неуверенно окликнули, назвав по имени и фамилии. Сергей остановился, «Нива» притормозила, и из нее выбрался Лом-Али – бородатый, увешанный оружием, как новогодняя елка игрушками. Узнать его было трудно, но Сергей сразу понял, кто перед ним. В Абхазии шла война, и чеченцы помогали абхазам. Сергей поехал туда не воевать, а лишь посмотреть, так ли там, как пишут в газетах и показывают по телевизору. И еще ему хотелось побывать в доме, в котором хозяин был грузин, а хозяйка русская, дом, в котором прошел его медовый месяц. То, что Сергей в Абхазии увидел, оказалось гораздо страшнее, чем то, что показывали по телевизору, а запомнившийся на всю жизнь гостеприимный дом оказался без хозяев, брошенным, разграбленным и загаженным.

– Оставайся, будешь в моем батальоне воевать, – предложил Лом, в который раз наполняя серебряные рюмки чачей.

– Как называется твой батальон? – поинтересовался Сергей.

– «Дружба народов»! – недолго думая, ответил чеченец и засмеялся.

Сергей опрокинул в себя самогон и задумался, хотя думать было не о чем. В новую свалившуюся как снег на голову жизнь он не вписывался: ни торговать, ни воровать, ни бандитствовать не хотел, да и не мог. Сергею было тогда тридцать три – для кого-то полжизни, для кого-то жизнь, а он словно не жил, да и не хотелось почему-то начинать. Профессии не было – инженеры силовых машин нигде не требовались, жена с приемным ребенком жила с родителями в Москве, но главное – не было у него больше ни матери, ни отца – состарившиеся, они нашли свой вечный покой на тесном и убогом кладбище поселка шахты 5-я-бис. И остался тогда Сергей Николаевич Коромыслов в Абхазии воевать.

…Классическая борьба, которую теперь называют греко-римской, отличается от вольной тем, что в ней нет подножек, и когда Лом сказал перед поединком, что он классик, Сергей не очень следил за ногами, потому что знал – спортсмены дерутся по правилам своего вида – такова сила привычки. И вдруг Лом сделал подсечку! Сергей грохнулся на картофельное поле так, что пыль столбом поднялась.

Девушки завизжали.

Парни замолчали.

Лому оставалось немного – дожать Сергея, придавить его лопатки к земле, но это как раз было невозможно – сил, элементарных сил у чеченца на это не хватило. И тут вдруг выстрелил, затрещал, загремел комбайн, и поединок пришлось прекратить.

В институте Лом-Али был активным комсомольцем, а в чеченском батальоне стал правоверным мусульманином. Всюду он носил с собой арабский Коран и маленький коврик с изображением Мекки, пять раз в день разворачивал его, опускался на колени и молился. Сергей в это время курил и смотрел вдаль. По вечерам за чаем или чачей они подолгу беседовали. Лом философствовал, чего раньше за ним не наблюдалось.

– Миром правят не умные и богатые, миром правят сильные. Ты – сильный. Но даже самый сильный без бога – ничто. Но нет бога, кроме Аллаха, – говорил он, испытующе глядя на своего русского товарища.

Про бога Сергей к тому времени кое-что знал и хотел знать больше, но про Аллаха слушал рассеянно, с некоторой даже тоской. Лом, однако, настаивал на своем:

– Ты сильный, и я сильный, а сила должна объединяться. Принимай ислам!

Сергей вежливо отшучивался:

– Я боли боюсь, обрезания не переживу.

Лом начинал заводиться и говорить о своей мечте – всемирном халифате, где будет порядок и все будут счастливы.

Однажды Сергей не выдержал и попросил:

– Ты мою страну из этих планов исключи.

– Почему? – удивился чеченец.

Сергей усмехнулся и напомнил.

– Помнишь, ты меня обманул, когда мы на картошке с тобой боролись?

Лом нахмурился и промолчал.

– Ты можешь меня обмануть, можешь повалить, но победить не получится. Никак.

Лом засмеялся, засмеялся и Сергей.

Вволю посмеявшись, они разошлись спать, а через два дня Лом-Али попытался оспорить это утверждение, не на словах – на деле, когда Сергей взял в плен двух грузинских полковников. Хотя громко сказано – взял в плен: те сидели в жару в прохладном погребе, пили и пели красивые грузинские песни, не заметив, что их отряд оставил село. И полковники они были липовые – звание ниже полковника грузины не признавали. Сергей закинул за спину их оружие, взял их обоих за шкирон и приволок в штаб. Обычно Лом обменивал пленных или требовал выкуп, а тут вдруг глянул на друга хмуро и сказал: