Сын Ок Ким - Сеул, зима 1964 года

— Можете не верить, воля ваша, но это правда. Да как назло, попалась прыщавая деваха… Всю ночь напролёт только и делал, что угри ей выдавливал, а на рассвете еле ноги унёс. А чтобы не обидеть друга, который заплатил за меня, соврал, что поразвлёкся на славу… Ну и намучился я тогда…

— А чего прыщи-то давил?

— А что было делать, если она меня заставляла, орала, да так сердито! Я такую страшную фурию впервые видел…

Пока рябой смеётся, К одним духом вырывает страницы в том месте, где наслюнил.

— И после этого больше не удалось сходить?

— Не то что не удалось, как-то и не хотелось больше. Да, к тому же, если есть деньги ходить по таким местам, лучше уж мяса купить да наесться от души.

У К снова появляется возможность вырвать ещё одну страничку.

— А студент-то у нас, оказывается, не такой как все… Я вот знаю одну девицу, так среди её визитёров есть один — похожий на тебя студент, который раз в неделю обязательно приходит. Однако ж, ходит этот молодчик к той проститутке за тем, ну, это просто смех, она сама рассказывала мне… короче говоря, он приходит к ней за этим самым…

Слушая болтовню старика, К зажимает в кулаке пять-шесть страничек и потихонечку их выдирает. Ну, давай же, рябой, погавкай ещё!

— …У того молодчика, видно, есть девушка. Но она, судя по всему, строит из себя недотрогу. Ему же невтерпёж… но он-таки не хочет порочить невинность возлюбленной… хо-хо-хо… Вот поэтому-то перед тем, как встретиться с ней, он обязательно приходит к моей знакомой, — не договорив, старик не утерпел и опять расхохотался.

Ух, всё, вырвал. Спасибо тебе, рябой!

— Уж если так любишь, то разве нельзя чуть-чуть потерпеть? — спрашивает К, прикидывая в уме, как бы упрятать в сумку вырванные странички.

— Да как же тут удержишься?

— Если уж так трудно терпеть, то почему бы не взять да и признаться во всём любимой и поговорить начистоту?

— Милости прошу! — встаёт рябой с места. Две девочки-старшеклассницы оглядывают с порога книжные полки. Будто бы уступая им дорогу, К проходит вперёд, где до этого оставил свою сумку.

— Заходите, не стесняйтесь! — участливо зазывает хозяин. Но девчонки, похоже, испугавшись обезображенного лица рябого, обращаются в бегство.

— Чтоб вам провалиться! — бормочет рябой и садится на своё место. К проворно складывает в несколько раз вырванные странички.

— А у тебя-то есть девушка?

— Я таким не занимаюсь.

— Да ведь нынче у всех студентов в обязательном порядке есть девушки!

— А у меня вот нет. И даже наоборот — таких, как я, на удивление много.

— А чего так?

— Слишком уж это дорогое удовольствие.

— Да разве деньги — проблема, если есть любимая девушка?

— Любимой — нет.

— А… ну это… О, проходите пожалуйста! — встаёт рябой. Обтирая лицо, входит мужчина, держа в руках чёрную сумку на замке.

— Вот, присаживайтесь сюда, будьте любезны! — указывает хозяин типу с чёрной сумкой на стул, где недавно сидел студент.

К, якобы уступая дорогу вновь вошедшему, подхватывает свою сумку и становится в сторону. Он прижимает её к груди. Заглядывает внутрь. Отдел, где лежит доширак [40] Маленькая коробочка с едой, которую берут с собой в школу или на работу, чтобы пообедать. , слегка оттопырен. Надо попробовать упрятать туда вырванные странички. К украдкой бросает взгляд на рябого. Тот, почти насильно выудив руку у типа с чёрной сумкой, обменивается рукопожатием.

— Ну так что, сегодня возможно? — с непроницаемым лицом сурово спрашивает незнакомец.

— Какой разговор! Да вы для начала присядьте вот сюда да передохните малость.

— Надо же в срок отдавать — кроме вас ещё куча желающих!

— Да-да, конечно.

— Там всё в порядке, не сломалось ничего? — спрашивает тип с сумкой уже немного помягче.

— Да вы что?! Как такое может быть?! Вот только вчера вечером девчонка Ли Гым Хи, что ли, так здорово пела, виляя задом, зрелище ещё то!

— Ну, так это же известная певица!

— Вот-вот, я и говорю…

— Мне нужно идти, так что, если всё готово, то будьте любезны…

— Погодите минуточку!

Рябой встаёт с места и прикладывает глаз к щёлке в двери, что ведёт в дом. Когда он снова возвращается к столу, цокая языком, К умудряется запихнуть вырванные странички в сумку. От удовлетворения он оттопыривает нижнюю губу.

— Здесь есть четыреста вон… жена сейчас, похоже, куда-то отлучилась, если вы немного подождёте, то я добавлю ещё сто.

— Хорошо, тогда приготовьте деньги, а я пока схожу в соседний дом.