Виктор Притчетт - Птички в клетках (сборник рассказов)

Я так описываю тот август, что может создаться впечатление пышности вполне тропической, в действительности же это был один из самых холодных августов за многие годы. В деревне свирепствовал грипп. Тропической была только жизнь тех пятнадцати семейств. На определенной стадии цивилизации происходит разогрев до прямо-таки таитянских температур, хоть бери и пересаживай из наших умеренных широт куда-нибудь в знойный климат; недаром среди пятнадцати семейств ходили разговоры об эмиграции на Ямайку. С этими тропическими тенденциями я столкнулся почти что сразу.

Спустя несколько дней после моего водворения на месте доктора Рэя у Хиксов принимали гостей. Я узнал об этом, потому что поздно ночью ко мне в кабинет явился, поддерживаемый друзьями, мистер Кэлверли с рассеченной головой. Среди сопровождавших была миссис Басильеро.

— Что это вы учинили? — спросил я, обрабатывая рану.

Мистер Кэлверли был в одной рубашке без воротничка, и от него сильно пахло плющом. Он оказался курчавым брюнетом с симпатичным, беспомощным, зверским выражением лица.

— На него водосточный желоб свалился, — ответила одна из женщин. — Рана не глубокая? Опасности нет? Бедняга Томми. Это он карабкался к Пэнси Флинн.

Сочувствие задело мистера Кэлверли за живое. Он вскочил, выбив у меня из рук перевязочные материалы, и с криком "Убью!" отогнал всю компанию к дверям.

Финансист Хикс (живое доказательство того, что общество еще имеет большие резервы экономии; он, например, с успехом экономил на гласных) умиротворяюще произнес:

— Сдтье, Томми, и змлчите. Смтрите, Рэй не прдает знчения.

— Это не Рэй, — возразили ему. — Рэй уехал отдыхать.

— Гспди! Нм тлько не хвтало шрлтанов! — всполошился Хикс.

Я усадил Кэлверли обратно в кресло.

— Да он не всх отравит! На гсдарственном жлванье? Нет?

Кэлверли снизу заглянул мне в лицо с нежной, доверительной улыбкой людоеда.

— Убью, — пообещал он приятным, культурным голосом.

У двери миссис Басильеро громко обсуждала интимные подробности супружеской жизни каких-то Пипа и Дотти.

Утром на ковре в приемной я нашел галстук Тома Кэлверли.

В последующие сутки или двое до меня урывками доходили все новые сведения о сборище у Хиксов. Кэлверли взобрался по увитой плющом стене чуть не до самого верха. Хикс высадил ногой окно у себя в гостиной. Два или три автомобиля попали в механическую мастерскую для выправления вмятин. А леди Фобхем, к которой я был вызван, искупалась в фонтане перед домом.

А потом позвонили от Басильеро. Я объезжал больных на участке, и вызов догонял меня из дома в дом. Попал я к ним только в половине первого. Мне было передано, что у мистера Басильеро "опять припадок".

Чета Басильеро проживала в доме постройки 1740 года. Переступив порог, я прежде всего заметил портреты прославленных лошадей прошлого, все в медалях, и повсюду много белого с позолотой — типичный интерьер той эпохи. Слуга-испанец ввел меня в просторный холл, где против двери кипело морское сражение во всю стену — большое полотно в золотой раме, все кудрявившееся мелкими вздутыми волнами, облачками, парусами и походившее поэтому на серо-лиловую завитую прическу хозяйки. Миссис Басильеро вышла ко мне одетая, как у них полагается за городом, в костюм из твида, но только редкостного песочного оттенка. На ходу она нарочито вихляла бедрами — такой походке обучали светских барышень во времена ее молодости — и умело, еле заметно, подмигивала одним глазом. Росту она была маленького, с тонкими руками и ногами, квадратным подбородком и узким тазом подростка.

— Мне звонили в приемную… — начал было я.

У миссис Басильеро оказался приятный голос и в противоположность ему неприятные, капризные, игривые манеры, характерные для кокеток ее поколения.

— Я же вызывала Рэя.

— Рэй уехал отдыхать.

— Это нож в спину. Нас всегда пользует Рэй.

Она разглядывала меня фиалковыми глазами, словно прикидывала, нельзя ли со мной все же как-то договориться и вернуть Рэя, может быть, предложить мне пари, что стоит ей только захотеть, и он сам к ней примчится, хоть с того края земли.

— Вы ездите в его автомобиле, — с укоризной сказала она. — А он обещал, что одолжит его мне.

И посмотрела искоса, как я это воспринял.

Я ответил, что участковому врачу полагается машина.

Миссис Басильеро слегка дернула головой и повела одной бровью: я успешно парировал ее выпад.

— А жаль, — вздохнула она.

— Что с мистером Басильеро? — участливо спросил я. — Я очень сожалею о его нездоровье. Могу я его видеть?