Виктор Притчетт - Птички в клетках (сборник рассказов)

— Расскажите-ка мне, кто есть кто, — сказала она.

— Лес сегодня явно не в духе, — извинился Чатти за хозяина. — Он выискивает тех, кто забыл преподнести ему подарок ко дню рождения. Когда-то он был актером.

Озираясь, Чатти и Рода принялись шептаться, как все другие. Чатти подумалось, что вечер пройдет спокойно, и он заговорил о своей ферме. Он смотрел в ее глаза и видел стаи скворцов, аллеи, окаймленные вязами. Рода слушала, не перебивая, затем внезапно сказала:

— Значит, вы не будете ставить фильм по книге Кристины.

Чатти нахмурился. Он умел утешать отвергнутых актрис и любовниц, примерно представлял, как вести себя с отвергнутыми авторами, но совершенно не знал, то делать с родственниками отвергнутого автора.

— Как ни печально, — сказал он, — но лучшие фильмы ставят по плохим книгам, а не по хорошим.

Взгляд Роды посуровел.

— Это неправда, — спокойно и уверенно сказала она. Теперь ему подумалось, что предстоит выслушать лекцию на темы морали. Но он опять ошибся. Она была либо слишком уверенной, либо абсолютно не уверенной в себе, чтобы что-то доказывать. Он заказал ужин. Поиск истины был приостановлен огромной порцией снетков, которыми деловито и в полном молчании занялась Рода. У него от такой рыбешки могла бы тут же разыграться подагра.

— Ужасно неприятно отказывать друзьям, — сказал он. — К тому же явно в самый неподходящий момент. Знаю, у них и так несчастье, брат при смерти или умер. Кристина, кажется, в Тулузе, на похоронах?

Рода бережливо и аккуратно доела последнюю рыбку и залпом выпила бокал белого вина. Он отметил рачительность первого действия и непринужденность второго.

— Об этом-то я и хотела с вами поговорить, — сказала она.

Лес крикнул какой-то девице:

— Привет, дорогая. Где Стивен? Его Эндрю ищет.

— Стивен, — зашептал Чатти, — забыл про день рождения Леса.

Но Рода уже потеряла интерес к "убийственнопрелестной" стороне клуба.

— Она не в Тулузе, — сказала она.

— Видимо, я спутал — в Париже? — спросил Чатти.

— Брат Кристины не умирал. У нее нет никакого брата.

— Как это нет! — воскликнул Чатти. Брат в его памяти был неотделим от Кристины. Он прекрасно помнил, как она рассказывала ему об этом отставном флотском офицере, жившем на юге Франции и занимавшемся виноделием, называла его "главой семьи". От этих слов веяло чем-то старинным: основательным достатком, семейными советами, опекунством, завещаниями, фамильным серебром и тому подобным. Он отлично помнил и фразу, и особенно тот тон, эдакая снисходительная почтительность, каким она перечисляла заслуги и достоинства своего брата. Такое можно было вычитать только в романах. Слышать эти слова наяву значило заново переживать целый кусок забытой истории, камнем влетевшей в окно из далекого прошлого.

— Поль! Глава семьи! — сказал Чатти.

Поймав изучающий взгляд Роды, он почувствовал себя менее уверенно.

— Возможно, я путаю ее с Анной. У кого-то из них точно был брат. Дело-то давнее, — сказал он.

— Не знаю, кто такая Анна, — сказала Рода, — но абсолютно уверена, что у Кристины брата нет.

Чатти сник, поняв по взгляду Роды, что та знает правду.

— Может, это из рукописи, — сказал он. — Рассказ о той девушке и ее брате.

— Рукописи не читала, — как ножом отрезала Рода.

Чатти стал пересказывать сюжет, но она его перебила:

— Семью она себе выдумала.

— Но ведь она родом с севера? — спросил Чатти. — Откуда-то из Йоркшира. Сама сказала за обедом. Мать умерла, отец погиб во время бомбежки. Остался только брат.

— Мать действительно умерла, — сказала Рода, — но отец и мачеха живы. И никакого отношения к северу не имеют. Они там и близко не бывали. Живут они в двух шагах от вас, на другом конце Бата. У них там небольшой трактир.

В глазах Чатти разноцветными бабочками замелькали кружевные розовые и белые шляпки из гардероба Кристины, а в ушах зазвучал ее голос: "Нет, я из Йоркшира. Вы меня путаете с Анной".

— Я навестила их, — сказала Рода. — О Кристине они много лет ничего не слышали. Отец когда-то торговал семенами. Потеряли ее из виду, когда она уехала учиться в Париж. Даже не знали, что она замужем. Ее девичья фамилия — Тилль. Делами в трактире заправляет сестра, славная девушка, но трактир — прескверный. Отец потихоньку пропивает доходы. Сказал: "Передайте этой девчонке, если она здесь появится, не миновать ей ремня".

Официантка принесла камбалу для Чатти и говядину по-бургундски для Роды. Ну и аппетит же был у нее! Очередное блюдо вновь затормозило поиск истины. Чатти уставился в свою тарелку.