Пьер Леметр - До свидания там, наверху

Мадлен, встревоженная шумом, вошла без стука.

– Ну и что тут происходит?

Анри обернулся и увидел ее в дверном проеме. Она казалась огромной. Срок беременности всего шесть месяцев, но выглядела она так, будто была на сносях. До чего же она страшная; это была не новая мысль, уже давно жена не вызывала в нем ни малейшего желания. Впрочем, Мадлен отвечала ему тем же. Были прочно забыты те времена, когда она пылала страстью, когда вела себя скорее как любовница, чем как супруга, постоянно испытывая желание; какой же она была тогда ненасытной! Все это было очень давно, и все же Анри был к ней привязан сильнее, чем прежде. Не к ней как таковой, а к будущей матери своего сына (как он надеялся). Д’Олнэ-Прадель-младший будет гордиться своей фамилией, состоянием, семейным поместьем, ему не придется, как отцу, бороться за выживание, зато он сумеет приумножить наследство, которое, как надеялся его отец, будет значительным.

Мадлен наклонила голову, нахмурила брови.

В сложных ситуациях Анри умел мгновенно принимать решение, это было одним из его сильных качеств. За секунду он перебрал в голове все возможные выходы из положения и понял, что его жена – это единственный буек, за который он может ухватиться. Он напустил на себя вид, который сам терпеть не мог, который совсем ему не шел, – вид человека, раздавленного обстоятельствами, – глубоко вздохнул, выражая упадок духа, и повалился в кресло, свесив руки.

Мадлен сразу же поняла, что ее используют. Она знала своего мужа лучше, чем кто бы то ни было, и эта его театральная растерянность не возымела на нее ни малейшего действия. Однако он был отцом ее ребенка, они были связаны. До родов оставалось всего несколько недель, и она не хотела сталкиваться с очередными трудностями, ей хотелось спокойствия. Она не нуждалась в Анри, но в данный момент муж как таковой был ей полезен.

Она поинтересовалась, что случилось.

– Дела, – ответил он уклончиво.

Такое же выражение использовал г-н Перикур. Когда он не хотел ничего объяснять, то обычно говорил: «Это все дела», и это должно было все объяснить, этакое мужское слово. Очень удобно.

Анри поднял голову, закусил губу. Мадлен по-прежнему считала его красавцем. Как он и надеялся, она проявила интерес.

– И что именно? – спросила она, подходя ближе.

Он решился на опасное признание, но, как обычно, игра стоила свеч.

– Мне нужна помощь твоего отца…

– Зачем? – поинтересовалась она.

Анри неопределенно поводил рукой в воздухе, показывая, насколько все сложно…

– Ясно, – ответила она с улыбкой. – Слишком сложно мне объяснять, но достаточно просто, чтобы просить меня вмешаться…

Изображая человека, изнемогающего от гнета проблем, Анри ответил ей трогательным взглядом, который часто использовал для соблазнения. Эта улыбка принесла ему немалый успех…

Если бы Мадлен принялась расспрашивать, Анри снова бы ей солгал, он лгал ей постоянно, даже когда в этом не было необходимости, это было заложено в его природе. Она дотронулась до его щеки. Даже когда он обманывал, он оставался красивым, симуляция замешательства молодила его, подчеркивала тонкие черты лица.

Мадлен задумалась на пару секунд. Она никогда особенно не слушала своего мужа, даже в начале их отношений, она выбрала его не для разговоров. Но с тех пор как она забеременела, его слова повисали в воздухе, словно отработанный пар. Поэтому, пока он изображал перед ней смятение и растерянность – она искренне надеялась, что со своими любовницами он проявлял больше актерского мастерства, – она смотрела на него с безотчетной нежностью, как смотрят на чужих детей. Он был красив. Ей бы очень хотелось, чтобы их сын был похож на него. Менее лживый, но такой же красивый.

Затем она вышла из комнаты, ничего не сказав, лишь слегка улыбаясь, как бывало каждый раз, когда малыш толкался у нее в утробе. Выйдя от мужа, она тут же поднялась в апартаменты отца.

Было десять часов утра.

Как только г-н Перикур по стуку в дверь понял, что пришла его дочь, он поднялся, чтобы открыть ей, поцеловал в лоб, улыбнулся при виде ее живота: все по-прежнему в порядке? Мадлен скорчила рожицу: чувствую себя более или менее…

– Папа, пожалуйста, прими Анри, – обратилась она к отцу. – У него возникли проблемы.

При одном упоминании имени зятя г-н Перикур непроизвольно выпрямился:

– А сам он не может решить свои проблемы? Что там еще случилось?

Мадлен знала о трудностях Анри больше, чем тот себе представлял, но все же не настолько, чтобы просветить отца.