Пьер Леметр - До свидания там, наверху

Альбер, как и в первый раз, кружил вокруг дома, в нерешительности повернул обратно, парализованный предчувствием жуткой встречи с капитаном Праделем, страхом перед разговором с г-ном Перикуром, у которого он украл деньги, страхом столкнуться лицом к лицу с сестрой Эдуара, которой он мог проговориться, что ее брат все еще жив. Он раздумывал, как передать г-ну Перикуру бумаги; он прижимал их к себе, но не мог заставить себя войти в дом, будто был проклят.

Нужно было найти кого-то вместо себя.

Он пожалел, что шофер уже уехал, он мог бы остановиться за пару улиц до особняка Перикуров, выполнить поручение и вернуться, а Альбер тем временем покараулил бы такси…

И в этот самый момент появилась Полина.

Альбер стоял на противоположной стороне улицы, прислонившись к стене дома; он увидел ее, и, прежде чем понял, что эта девушка поможет решить его проблему, в нем всколыхнулось беспокойство иного рода. Он довольно часто думал о ней, об этой хорошенькой горничной, которая так смеялась при виде его идиотских ботинок.

И он не раздумывая бросился в пасть льва.

Полина торопилась, должно быть опаздывала на службу. Она на ходу расстегнула пальто, под которым виднелось голубое платье, доходившее до середины икры, и широкий пояс на бедрах. На шею был накинут платок в тон платью. Она легко взбежала по ступенькам крыльца и скрылась за дверью.

Несколько минут спустя Альбер уже звонил в дверь, она открыла, узнала его. Он выпятил грудь, так как со времени их последней встречи приобрел новые ботинки, и, будучи проницательной девушкой, она тут же отметила его новое пальто, красивую рубашку, хороший галстук и все то же смешное лицо, как будто он нечаянно обкакался.

Поди разберись, что творилось у нее в голове, – она засмеялась. Сцена повторилась, в точности как полгода назад. Но сейчас все же было иначе, они стояли лицом к лицу, вдвоем, словно он пришел именно к ней, что некоторым образом соответствовало действительности.

Наступила тишина. Боже, как же хороша эта Полина, прямо само очарование. Двадцать два – двадцать три года, улыбка, от которой у вас волосы встают дыбом, шелковистые губы, за которыми скрываются очаровательные ровные зубки, и эти глаза, и стрижка, короткая, как сейчас носят, открывающая шею, декольте; кстати, о декольте – на ней был белый фартук и белая блузка, подчеркивающие форму ее груди. Брюнетка. Со времен Сесиль он ни разу не думал о брюнетке, он вообще ни о чем не думал.

Полина взглянула на бумаги, которые он сжимал в руках. Альбер вспомнил наконец о цели визита, но с воспоминаниями вернулся и страх перед нежеланной встречей. Он попал в дом, но теперь нужно было срочно убираться.

– Я из банка, – глупо пояснил он.

Она раскрыла рот. Сам того не желая, он произвел на нее впечатление. Из банка, подумать только!

– Это для председателя правления Перикура, – добавил он. И, заметив легкий интерес в ее глазах, не удержался и уточнил: – Я должен передать это лично в руки…

Председателя правления Перикура не было дома, девушка предложила подождать, открыла дверь гостиной. Альбер вернулся с небес на землю: оставаться здесь было бы безумием, даже войти сюда само по себе…

– Нет-нет, спасибо.

Он протянул документы. Оба заметили, что бумаги намокли от пота, Альбер хотел вытереть их рукавом, они упали на пол, страницы перепутались, и вот они ползают на четвереньках, можете себе представить эту сцену…

Вот так он и вошел в жизнь Полины. Двадцать пять лет? А так и не скажешь. Не девственница, но целомудренна. Она потеряла жениха в семнадцатом году, и с тех пор у нее никого не было, как она уверяла. Полина, конечно, кокетничала. С Альбером они быстро спелись, но она не хотела заходить слишком далеко, поскольку для нее это серьезно. Альбер ей нравился, нравилось его наивное, трогательное выражение лица. Он вызывал в ней материнские чувства. Да и положение у него было завидное – бухгалтер в банке. Поскольку он знаком с начальством, его ждала отличная карьера, несомненно.

Она не знала, сколько он зарабатывает, но, должно быть, немало, так как он сразу пригласил ее в приличный ресторан, не роскошный, но с хорошей кухней и буржуазной клиентурой. Он ездил на такси – по крайней мере, когда провожал ее. Он сводил ее в театр, не признавшись, что сам оказался там впервые. Посоветовавшись с Эдуаром, предложил сходить в оперу, но Полина предпочитала мюзик-холл.

Деньги Альбера начинали таять, его жалованья было явно недостаточно, а он уже и так немало потратил из своей доли украденного.