Сара Раттаро - Я сделаю с тобой все, что захочу

Я вышла из машины.

Он, схватившись за голову, неотрывно смотрел на груду черного металла и пластика под моим бампером. От стыда у меня загорелись щеки.

Неестественным голосом я забормотала какие-то извинения, чтобы прервать это тягостное неудобное молчание. Он не произнес ни слова. Даже не взглянул на меня.

Мне захотелось провалиться сквозь землю.

Потом он наконец заговорил:

– Научилась бы сначала водить, а потом уже на улицу выезжала!

Я усмехнулась, и он вслед за мной. Достав фотоаппарат, он сделал пару снимков и заявил расстроенным тоном:

– Теперь можешь отъезжать.

– Конечно, – ответила я, но продолжала стоять как вкопанная.

Меня будто наэлектризовало. Я не расслышала ни слова: вместо этого я смотрела, как открываются и закрываются его губы, пытаясь представить, как выглядит его улыбка, какие у него зубы и язык.

– Лучше я сам, – сказал он и сел за руль, слегка меня задев. Я почувствовала его легкий, приятный запах.

От него пахло лакричными конфетами и тальком. Если бы мне завязали глаза, я бы узнала его из толпы мужчин только по запаху.

Спустя пару минут мы сидели за столиком кафе и заполняли соглашение о примирении сторон. Единственный раз в жизни я поблагодарила судьбу за то, что в моей стране существует нудная бюрократическая волокита.

Я пила кофе мелкими глотками и то извинялась, то дарила парню очаровательные улыбки. Но при этом чувствовала себя совершенной идиоткой, оказавшейся не в то время не в том месте.

Когда кто-то проникает тебе в душу, часть тебя дает слабину, причем именно та часть, на которую ты особенно рассчитываешь.

Когда я начала рыться в сумке в поисках денег, чтобы заплатить за кофе, он остановил ход времени одной фразой:

– Оставь мне номер своего телефона.

Я вспыхнула, собрала последние силы, чтобы не смотреть на него, уставилась в стол и буркнула:

– Ну, я, в общем, кое с кем встречаюсь.

Он расхохотался и, пока в моей голове роились самые невообразимые мысли, сказал:

– Обязательно сообщу об этом своему страховому агенту!

Дура! Самая настоящая дура!

Посмотреть на него я больше не решилась. Из его пальцев я вытащила ручку, которую он уже какое-то время теребил, на мгновение ощутила его тепло и написала на салфетке, заляпанной кофе: « Если бы ты мог слышать биение моего сердца, то принял бы его за барабаны рокера-металлиста!!! Мой номер… » После этого я смылась с такой скоростью, как будто за мной гнался рой разъяренных ос.

Дома я уселась рядом с телефоном и стала ждать, вскакивая при каждом звонке. Время от времени я поднимала трубку, чтобы проверить гудок, и прочищала горло, тихонько покашливая. Чувствовала я себя круглой идиоткой – легкомысленной, недалекой, взбалмошной, беспутной.

В коридоре я увидела Карло, вернее то, что от него осталось. Он всем телом привалился к стене, как будто иначе она бы рухнула. Если понадобится, он не тронется с этого места, пока Луче не выздоровеет, – в этом я была уверена.

Он смотрел на меня без всякого выражения, как на пустое место. Я подумала: увижу ли я еще когда-нибудь, как он смеется? Или вероятность пересечения плоскостей, на которых мы теперь находимся, столь же невелика, как риск столкновения Земли с астероидом?

Я подошла к нему и попыталась заговорить:

– Карло, я…

– Уходи, Виола. Исчезни, пока я тебя не придушил. Я держусь только потому, что ее жизнь все еще зависит от твоей.

– Мне так жаль, Карло… Я…

– Хоть сейчас помолчи! – прорычал он. – Хоть раз не оскорбляй меня своим враньем!

Он протянул ко мне руку, но тут же отдернул ее. Он вдыхал, потом с силой выталкивал воздух и пытался подобрать слова, чтобы объяснить себе нечто непостижимое, словно, проснувшись, очутился в незнакомом месте и не знал, как вернуться домой.

– Что же мне теперь делать? – чуть слышно произнес он.

Я не решилась ответить.

– Мне что, уйти? Притвориться, что вас никогда не было? Она не моя, и, значит, ты тоже не моя? Или я ошибаюсь? – Он помолчал, глядя на меня сузившимися от ярости глазами, и продолжал: – Знаешь что? Я сейчас выйду отсюда, соберу свои вещи и перееду на другую квартиру. Сброшу с плеч двадцать лет – будто проснусь. Как тебе это, а? Ты, Виола, в таких вещах мастер, может, поможешь советом? Как грамотно вычеркнуть кого-то из своей жизни? Как избавиться от кого-то, кого любишь больше жизни?

От страха у меня стучали зубы, мне хотелось остановить его, но я не знала как. Я была виновна, и мне хотелось только одного – раствориться в пустоте.