Энн Фортье - Царица амазонок

Отрера, нахмурившись, пролистала тетрадь.

– Весьма тревожная новость. Я не знала о его ультиматуме и о том, что ему известно, где ты находишься. – Она посмотрела на нас с Ником. – Но почему вы в этом уверены?

– Потому что сегодня за нами ехали две машины, – ответил Ник. – Мы сумели от них оторваться, но они по-прежнему где-то там, в лесу, ищут нас.

– Понятно… – Отрера отдала тетрадь Катерине. – Это все меняет. Мне очень жаль. У нас нет времени на ужин.

Столовая располагалась в задней части здания и в противоположность гостиной и пустынной библиотеке оказалась теплой и шумной. Ее главной достопримечательностью был стол, длинный, как в столовых Оксфорда, и за ним могли усесться по меньшей мере пятьдесят человек, на длинных деревянных скамьях по обе его стороны. В дальнем конце стола стояло похожее на трон кресло с резной деревянной спинкой.

– Обычно в этом доме полно людей, – пояснила Отрера, закрывая за нами дверь. – Но из-за двух чрезвычайных происшествий на русской стороне и задержке рейсов в аэропорту Орландо сегодня здесь всего несколько человек. Это наши стажеры.

Шагая впереди нас по комнате, Отрера показала на цепочку молодых женщин, несших исходящие паром блюда и охапки дров из соседней кухни.

– Каждый год мы спасаем тысячи девочек и женщин, и некоторые из них решают остаться с нами. В настоящий момент у нас четыреста стажерок по всему миру, они разделены на группы. – Отрера показала на долговязую женщину в джинсовом комбинезоне и горделиво кивнула. – Это Лилли. Ее похитили из одного приюта в Эстонии, когда ей было семь лет, и продали в сексуальное рабство. Но мы ее спасли, точно так же, как и многих других. Надеюсь, вы ее простите. – Отрера многозначительно оглянулась через плечо на Ника. – Лилли сильна, но намерения у нее всегда хорошие. Она сейчас готовится стать нашей следующей царицей, и именно поэтому мы время от времени отправляем ее с разными заданиями за пределы нашего региона. – Похоже сообразив, что сказала больше, чем следовало, Отрера нахмурилась и добавила: – Царица – это наш самый открытый оперативник, который подвергается самому большому риску. Первая на поле действия, последняя в убежище. Если бы все народы избирали своих лидеров по такому же принципу, я уверена, в мире случалось бы куда меньше войн. Посмотрите на Лилли. – Отрера снова кивнула в сторону молодой женщины. – Мы не учим ее прятаться в бункере с воздушным кондиционером, а войска отправлять в бой нажатием кнопки. Она никогда не объявит войну лишь для того, чтобы мы не заметили какую-то ее ошибку. И не пошлет своих сестер в бой с недостаточным вооружением, потому что, если дело обернется плохо, она погибнет первой.

Несколько озадаченная таким долгим и пылким введением, я повнимательнее присмотрелась к Лилли. Она повязала на голову красную бандану, из-под которой свисали две длинные светлые косы. Но только когда она бросила на меня осторожный взгляд через комнату, я внезапно ее узнала.

– Это же она! – прошептала я Нику. – Та самая мышь, которая заманивала меня в Стамбуле! И воровка на роликовых коньках из Нафплиона!

– Питана! Пентесилея! – быстро пройдя вперед, Отрера подошла к четырем женщинам, стоявшим у дальнего конца стола и о чем-то говорившим над чашей с орехами. – Нам необходимо действовать. Резник уже близко.

Женщины повернулись к нам, подозрительно прищурившись. Они были не выше меня ростом, но что-то в их сложении и манере держаться выдавало необычайную внутреннюю силу. На одной были сапоги до колен и такого же цвета замшевая куртка. Бледный шрам, пересекавший ее левую бровь, резко выделялся на загорелом лице. Другая была одета во все черное, ее подтянутое тело плотно облегали кожаные брюки и свитер с высоким воротом. Контраст между ее молодым телом и четкими полосками седины на висках ошеломлял; конечно же, она с легкостью могла покрасить волосы и выглядеть женщиной моего возраста, но, видимо, все искусственное было чуждо амазонкам.

Все четыре держались с уверенностью женщин, находящихся в великолепной физической форме, и их вид наполнил меня эмоциями, каких я не испытывала с тех пор, когда мы с бабулей путешествовали по миру амазонок с помощью затейливых рисунков и леденящих душу сказок. Те эмоции теперь были настолько сплетены с реальными детскими воспоминаниями, что я почти помнила запахи и звуки золотого мира цокающих копыт и мчащихся колесниц…

Не тратя времени на то, чтобы представить нас друг другу, Отрера быстро обрисовала ситуацию и завершила свою речь так: