Лаура Дейв - Лондон – лучший город Америки

По дороге домой я думала о том, что сказала бы брату на свадьбе, если она когда-нибудь еще состоится. Я ехала по ночному пригороду, по улицам, знакомым с детства, а в памяти мелькали события последних дней: несостоявшаяся свадьба, салют, мальчишник, поездка в Род-Айленд, отключение электроэнергии, салфетки с бантиком Тиффани, ананасный торт, сломанный поворотник – своего рода компас, – утраченная любовь, непрожитая жизнь… И я впервые поняла, что сказала бы брату в день свадьбы.

Я приехала не домой, а на то место, с которого начались все беды этого уик-энда. К муниципальному бассейну. На парковке при свете трех фонарей одиноко стояла машина Джоша. Она не была заперта. Я достала его аптечку и похромала вслед за братом к дыре в заборе (она и ныне там), а потом вверх по склону. Тишина, пустынно. Джоша было видно издалека: я знала, где искать.

Он лежал на нашем обычном месте. Рядом валялись пиджак, ключи от машины и большой синий фонарь. Я стояла молча, думая, что Джош не захочет разговаривать, но на удивление он заговорил первым:

– Разве можно вот так разгуливать ночью по территории бассейна? Не боишься?

– А что такого? Мы же в Скарсдейле.

– Да, хорошо снова быть дома.

Джош сел и заметил аптечку у меня в руках.

– Что случилось?

– Спасай, у меня страшная рана, – полушутливо заявила я, уселась рядом на траву, отодвинув его вещи, и выставила вперед пораненную ногу.

– На что именно ты наступила?

– На разбитую бутылку. Думаю, осколок раскололся внутри еще раз, а потом еще раз. Там тысяча мелких осколков.

Джош посветил фонарем и легонько коснулся раны.

– С виду ничего страшного.

– Но и ничего хорошего, – парировала я.

Когда брат поступил на медицинский, я ездила к нему в гости. В его учебниках я вычитала следующую фразу: «В человеческом теле вполне могут ужиться различные инородные объекты при условии, что они нужны телу». Или я что-то не так поняла? Или истинный смысл со временем забылся? Интересно, каким образом тело решает, что ему нужно, а что можно бы уже и отпустить?

Джош достал пинцет и марлю и начал обрабатывать рану.

– Кстати, если хочешь знать, зачем я сюда вернулся, причина такая: я хотел побыть в тишине.

Почувствовав прикосновение холодного металла, я отдернула ногу.

– Ты хочешь сказать, что мне лучше уйти, как только ты разберешься с ногой?

– Я хочу сказать: тихо, не верещи.

Я снова протянула ему больную ногу. При свете фонаря Джош казался одновременно и моложе, и старше. Он выглядел очень строгим и сосредоточенным.

– А можно спросить, что ты теперь намерен делать, или время неподходящее?

Он молча изучал рану с пинцетом наготове и только потом произнес:

– Я знаю, я негодяй.

– Нет, ты не негодяй. Плохиши не переживают по поводу того, что они сделали.

– А хорошие мальчики не доводят ситуацию до такого предела. – Джош усмехнулся и пожал плечами. – Думаю, я просто не очень надежный человек.

– Еще не поздно исправиться, – ответила я с улыбкой: я действительно верила, что он хороший и что у него все еще сложится.

– Знаешь, что было самое странное? Раньше я думал, что в день свадьбы вспомнится все хорошее, и жениться, зная, как сильно я ее люблю, будет легче.

– А вышло наоборот?

– Смотря в каком смысле. Я вспомнил все хорошее и почувствовал, что люблю ее как никогда. Но этого оказалось недостаточно.

Я согнула ногу, чтобы ему было удобней смотреть.

– Сейчас будет немножко больно, – предупредил Джош. – Пощиплет и пройдет.

Я напряглась: Джош рассказывал, что говорит так своим маленьким пациентам, как раз когда будет очень больно. Я собиралась напомнить ему об этом, однако не хотела отвлекать: мне нравилось его сосредоточенное лицо. Даже когда он «ущипнул». Вспомнилось, каким он был рядом с Элизабет.

– Когда ты поедешь в Род-Айленд? – спросила я.

Джош помолчал, но было видно, что он уже все решил.

– Завтра утром.

Наступила тишина. Мне хотелось спросить его мнение, примет ли она его и заслуживает ли он еще один шанс. Хотя важнее было другое: Джош, наконец, определился, где хочет быть, и начал что-то делать. Его смелость вызывала у меня только уважение.

– Тогда заедешь ко мне в Наррагансетт? Я там буду еще пару недель: нужно собрать вещи, уволиться. Поможешь с переездом?

Джош внимательно посмотрел мне в глаза. На его лице читались вопросы: «Так сразу? И больше никаких съемок и рыбацких жен? Точно все?»

– Правда, забавно? – улыбнулась я. – Только родителям удалось вытащить меня из Род-Айленда, как туда переезжаешь ты.