Ладислав Баллек - Помощник. Книга о Паланке

Эта теория — предмет его гордости, он любит повторять ее, считая, что ошеломит каждого. Ему не нравится, как пошли дела в Югославии, Польше и Болгарии, не по душе и то, что после разгрома Германии, в результате упадка влияния Франции и Англии, которым он не может простить Мюнхена, «самое сильное влияние на Европу, наверное, будет у русских, потому что у них крупнейшая сухопутная армия в мире».

Адвокат — католик, его пугает атеизм, мучает судьба русских церквей, которые заросли травой, судьбы русского дворянства, духовенства и интеллигенции. Тем не менее он искренне любит простых людей и часто защищает их без всякого гонорара. Эта черта сближает его с врачом, также большим человеколюбцем. Вот они и сидят вместе и бранят нуворишей за их обжорство и бескультурье.

Если адвокат говорит о силе русских, врач улыбается и радуется, как мальчик, но, если тот начнет про церкви, сразу заявляет ему, что он «подпевала Ватикана». Адвоката такое обвинение оскорбляет до глубины души, потому что оно как бы лишает его мысли оригинальности.

Бенко любит своих собеседников, можно сказать, что он дружелюбный и общительный человек, но больше всего ценит Филадельфи. Его буквально притягивает эта истерзанная душа и быстро идущая к концу жизнь. И в этом нет ничего странного. Врача Бенко интересует в этом человеке и что-то другое. Если он еще не пьян, и не несет околесицу, и в ярости не бьет стаканов, не бродит по утреннему городу, иной раз вопя, как раненый зверь, то он может быть необыкновенно интересным собеседником, самым интересным, какого встречал доктор на своем веку.

В угловой ложе справа сидят Добрович, старый Варга, Марко и группка гимназистов со своим учителем Пекариком. После обеда мальчики ходят по домам и цехам и агитируют за коммунистов. Они подготовили предвыборную культурную программу, пишут на заборах лозунги против демократов, оформляют выборный номер коммунистической партии. Печатают листовки, появляются всюду, где возле предвыборного плаката соберется группка людей, и тут же вступают в дискуссию.

Сегодня агитировали в усадьбе, на большом дворе, где в длинных одноэтажных строениях со множеством маленьких окон живут сельскохозяйственные рабочие. Сначала вызвали всех во двор пением под гитару, пели и насвистывали в ритме марша революционную песню «Аванти пополо бандъера росса…» потом с воодушевлением выступали перед людьми, которые сбежались на необыкновенный спектакль. Разъясняли умыслы демократов и программу коммунистов, рассказывали, как демократы саботируют чистку, саботируют земельную реформу, а коммунисты за все это борются. Главным их аргументом был вопрос о земле. Земля! Для безземельных это — главное! Эти люди жаждут земли, все остальное не стоит гроша ломаного, все, кроме нее, преходяще, как барская любовь. Ребята в синих рубашках с большим знаком Союза словацкой молодежи полны воодушевления, и то, что они говорят, людям по душе, но стоит кому-нибудь задать вопрос, ходят ли они в костел, как все — конец хорошему впечатлению. То, что они проповедуют и делают, не благословлено свыше. Да, красиво, конечно, но не хватает благословения. Эти изнуренные работой люди больше верят старому Варге, тот лучше знает жизнь, знает, как они зависят от управляющего усадьбой, но больше всего они слушают и верят тому, что скажут в костеле. А случайно не знают ли эти образованные гимназисты, почему сейчас во многих церквах западной Словакии богородицы роняют слезы? Знают ли, что там в лесу является дева Мария и творит чудеса? К чему бы это? Ах, вы не знаете? Молодые еще, где им знать, а вот они — батраки из усадьбы — знают, они своей нищетой и беззащитностью всегда были к Богу ближе всех. Земля? Да, это прекрасно, об этом они только и мечтают, правда и то, что многие уже получили земельные наделы, но вот, когда получат и они, тогда будет другой разговор.

Коммунисты стараются изо всех сил, но в Паланке им нелегко. У них нет доступа в салоны, они не могут полагаться на приходы и костелы, здесь нет промышленности, подмастерья из больших и маленьких мастерских должны считаться со своими мастерами и работодателями, у крестьян и сельскохозяйственных рабочих свои представления о мире, так что коммунистам остаются несколько батраков, мелких ремесленников, несколько бойцов Сопротивления, часть переселенцев, интеллигенция, несколько железнодорожников, кое-кто из недовольных да горсточка старых коммунистов и функционеров партии, которых сюда послал райком.