Фиона Макинтош - Гобелен

– Ну тогда рискну. А по горам лазать я умею – в Сноудонии тренировалась.

Баз не отреагировал – явно не представлял, где эта Сноудония находится. Джейн не хотелось ни упоминать, что она родом из Уэльса, ни поднимать новую тему. Она встала из-за стола.

– Начну восхождение с рассветом. К девяти вернусь.

– Я сейчас в Эрлданду, но к вечеру нарисуюсь. Не беспокойтесь – я распоряжусь на кухне, чтоб к девяти чаю вам сделали, – подмигнул Бэз. – Кстати, обедать-то здесь будете? Просто япошки где-то в другом месте перебиваются, вот мы и не стряпаем.

Япошки! Это уже слишком. Джейн, к удовлетворению Бэза, отрицательно покачала головой.

– Нет, я тоже обедать не буду, спасибо. Сразу после восхождения поеду обратно в Элис-Спрингс. Попробую опередить дождь.

Бэз вскинул бровь.

– Так вы что ж – без чаю уедете? Ладно. Будьте осторожны на Скале. Запаситесь водой, пейте побольше.

– Хорошо.

Джейн зашла в номер за легкой непромокаемой курткой, налила воды в маленькую пластиковую бутылочку, но передумала брать лишний груз и не без труда выпила полбутылки. На ней были шорты, прочные кроссовки и футболка с длинными рукавами, чтобы предохранить руки от солнечных ожогов. На голове шляпа с широкими полями сзади – так шея не обгорит. Потом Джейн вспомнила, что Бэз советовал использовать санскрин, и довольно густо намазала нос белой субстанцией с содержанием цинка.

Садясь в арендованный автомобиль, Джейн чувствовала прилив сил; ею овладел даже какой-то необъяснимый восторг. Она быстро доехала до автостоянки у начала маршрута. Эту ночь она проспала спокойно – впервые после несчастного случая с Уиллом; вдобавок нынче было первое утро, когда она не плакала.

– Я уже почти на месте, Уилл, милый, – шептала Джейн, выбирая место на парковке.

Туристические автобусы, она знала, приедут позже; у нее около часа форы. Джейн хотелось оказаться на вершине прежде всех, чтобы никто не отвлекал ее, чтобы посторонние охи и ахи не нарушали ее настроя во время восхождения, а главное – когда она окажется в месте пересечения магических линий лей, то есть в энергетической воронке – Улуру.

Джейн заглушила мотор, вышла из машины. Окружающая тишина потрясла ее. Улуру ждет, поняла Джейн; ждет, все еще окутанная пурпуром ночи. Джейн слегка потряхивало от предрассветной прохлады, но даже теперь она на физиологическом уровне ощущала жар пустыни. В любую секунду солнечный свет, брызнув из-за линии горизонта, может окрасить алым коричневую равнину – и тогда Улуру встрепенется, потянется, как заспанный зверь, стряхнет темное ночное одеяние и засияет навстречу утру.

Крупный геккон с полосками на чешуйчатой спине пробежал по песку совсем близко от Джейн. Замер, прислушался, словно выжидая. Джейн смотрела на длинный тонкий язычок ящерицы, высунувшийся, чтобы облизать огромные выпуклые глаза. Перевела взгляд на Улуру – и решила, что фотографии не передают величественной красоты австралийского монолита. Теперь Джейн понимала, почему Уилл так восхищался Улуру; действительно, скала буквально выросла из-под земли, и разве это не чудо – этакая громадина посреди совершенно плоской равнины! Словно некий маг забросил ее сюда, в сердце материка.

Издали Улуру казалась идеально гладкой, но теперь Джейн разглядела на ее поверхности множество складок и трещин, а также отметин, сделанных природными явлениями; эти отметины казались таинственными письменами, оставленными для людей из Времен сновидений. Верно, это стихии начертали на боках Улуру свои истории, чтобы люди, поколение за поколением, ломали головы над их смыслом. «Интересно, – думала Джейн, – не на самой ли линии лей я сейчас стою; не проходит ли сквозь меня древняя энергия Земли?» Джейн очень надеялась, что так и есть, что она замерла прямо на линии и что линия соединяет ее с крепко спящим сознанием Уилла.

– Отыщи дорогу обратно, – произнесла Джейн, вообразив, как душа ее жениха выбирается на прямой путь, который приведет ее к душе Джейн, к ней самой. Они с Уиллом – древние души; он сам так сказал!

Порыв ветра взъерошил ей волосы, и Джейн невольно оглянулась. Несколько облаков, бог весть откуда взявшихся, кислотно-розовых, как сахарная вата, подтверждали прогноз насчет дождя. Впрочем, пока они выглядели вполне безобидными.

«Если небо красно к вечеру, пастуху бояться нечего. Небо красно поутру – пастуху не по нутру», – вспомнила Джейн. Эти поговорки любила повторять ее бабушка.